Ru Sci-fi Arkady & Boris Strugatky's Main Page
Поиск по официальной странице и книгам Стругацких
Форум Бориса и Аркадия Стругацких  
 - Начало - Регистрация - Ответить - Поиск - Статистика - Опросы -  - Правила форума
abs.rusfforum.org / Кино-Театр / Фильм "Гадкие лебеди"
<< . 1 . 2 . 3 . 4 . 5 . 6 . 7 . >>
Автор Сообщение
Роман Сидоров
# Дата: 7 Апр 2008 11:50
Ответить 


Quoting: Loreen
И приказам они следовать обязаны - армия есть армия.

Со времён Нюрнбергского трибунала это оправданием применения химоружия, особенно по детям, не считается. Даже если дети серьёзно заблуждаются.

Роман Сидоров
# Дата: 7 Апр 2008 11:53 - Поправил: Роман Сидоров
Ответить 


Quoting: Роман Сидоров
Много отступлений от авторского текста и персонажей (имён?) "из других сказок" - Пильман, Айзек (как-бы-не-Бромберг), Комов. Но это ожидаемо и вполне допустимо. Хуже, что они почти не действуют и (ИМХО) легко заменимы кем-нибудь другим.

Насчёт Комова - беру свои слова обратно. Я ошибался. Аллюзия на Комова там невероятно кстати.

Loreen
# Дата: 7 Апр 2008 12:59
Ответить 


Quoting: Роман Сидоров
Раскольников помните?

Помню-помню. И их дикие ритуалы самосожжения тоже. А Вы вините в этом власть предержащих?
Quoting: Роман Сидоров
Quoting: Loreen
начинают вытаскивать других - тех, кто о помощи просит или, во всяком случае, ей не противодействует.
А кто это? Не припомню таких. Жители Ташлинска были эвакуированы раньше или разбежались сами. По-моему, мокрецы никого насильно в городе не держали.

Мой пример был аллегоричен. Ваш - основан на сюжете фильма. Потому мой подтверждения цитатой из картины не требует. А на Ваш напомню еще раз об энергетическом барьере вокруг города. Правда, нет упоминаний о том, что он убивал тех, кто пытался выйти, как нет и определенного доказательства, что он этого НЕ делал.
Ваш пример:
Quoting: Роман Сидоров
увозит раненого мокреца на джипе из рук военных

я опять-таки не могу расценить, как борьбу против Системы. Это естественное поведение порядочного человека в подобной ситуации. В единичной ситуации, и при том, что времени поразмыслить как следует нет.
Впрочем, подобное "некое хулиганство" было свойственно и книжному Баневу (угон грузовика).
Допускаю, что Вы вполне можете оценить это совсем иначе. Но ведь и я могу дать свою оценку, не нарушив гомеостатического мироздания? :)

Loreen
# Дата: 7 Апр 2008 13:02
Ответить 


Quoting: Роман Сидоров
Со времён Нюрнбергского трибунала это оправданием применения химоружия, особенно по детям, не считается

А почему Вы решили, что я их оправдываю? Просто пытаюсь рассмотреть ситуацию с разных сторон, с разных точек зрения. Понять, почему кто-то поступил совсем иначе, чем, допустим, я или Вы.
А ведь фильм не в последнюю очередь о толерантности...

Роман Сидоров
# Дата: 7 Апр 2008 13:20
Ответить 


Quoting: Loreen
Помню-помню. И их дикие ритуалы самосожжения тоже. А Вы вините в этом власть предержащих?

Нет-нет, уважаемая Loreen, я не оправдываю их самосожжений - зачастую с семьями и малолетними детьми. Как, впрочем, не оправдываю и их гонителей, действовавших подчас не менее жестоко. Хотя сознательное аутодафе, как хотите, вызывает если не сочувствие, то уважение. Их убеждения, с нашей точки зрения, могут быть ложными. Но они искренние, настоящие. Вот военные из фильма ни на что такое не пойдут, найдут какой-нибудь приказ или подзаконный акт.

Я просто пытался показать, что люди и в реальном мире насилию противопоставляют фанатизм, и что ставки у воспитанников мокрецов, по крайней мере, не меньше, чем у старообрядцев. Почему я должен входить в положение изуверов, убивающих детей ОМП, а когда не удалось убить - уродующих их психотропными препаратами? И не в первый раз - этот арсенал не против мокрецов разрабатывался! Почему бы им не войти в положение мокрецов и детей? А они даже не пробуют. Испугались энергетического барьера и дождика? Чем ЭБ страшнее обычного КПП и колючки под током? Ох, не этого они испугались.

Кстати, забредшего в город бродягу барьер не убил. Ослепил, кажется, да и то неизвестно, барьер ли.

Роман Сидоров
# Дата: 7 Апр 2008 13:26
Ответить 


Quoting: Loreen
я опять-таки не могу расценить, как борьбу против Системы. Это естественное поведение порядочного человека в подобной ситуации.

Прошу прощения, Loreen, но мне кажется, что Вы чего-то важного не понимаете или не признаёте. Если человек нарушает приказ и помогает врагу (не важно, из каких соображений), для военного он - такой же враг. Его можно и нужно убить. И в него стреляют на поражение.
Если это не противостояние, не борьба (буквально, за жизнь: в него стреляют, он убегает), то что, по-Вашему есть борьба??? Разъясните, пожалуйста. Я Вас действительно не понимаю. :(

Роман Сидоров
# Дата: 7 Апр 2008 13:42 - Поправил: Роман Сидоров
Ответить 


Возможно, Вы пытаетесь сказать, уважаемая Loreen, что Банев не противостоит системе идейно? Он, так же, как и они, хочет забрать оттуда дочь, и, возможно, скорректировать её поведение. Да, изначально это так. Изначально, Банев воспринимается если не как "человек системы", то как "покорно просящий помощи". (Интересно, как бы он иначе попал в комиссию?) Пожалуй, Банев из начала фильма и есть тот пример, которого я просил чуть выше. Но в том-то и дело, что по ходу действия Банев убеждается, что просить Систему о помощи или милосердии и даже просто апеллировать к ней - бессмысленно. И он переходит на сторону "врага", признав право детей самим определять свою судьбу. Этого достаточно, и для мокрецов, и для Системы. Против этого были "подняты в воздух сотни бортов", а не против какого-то энергетического барьера.

В принципе, это сюжет любой антиутопии: "человек системы" знакомится с её неприглядными сторонами поближе, меняется внутренне и восстаёт.

Loreen
# Дата: 7 Апр 2008 13:54
Ответить 


Quoting: Роман Сидоров
Банев не противостоит системе идейно

Да, Роман, именно это я и имею в виду. И к концу фильма он, по-моему, не очень-то и меняется. Был всплеск - тот самый, с приведенным Вами примером (спасение мокреца), и дальше - все. Книжный Банев, со всеми его недостатками, мне дороже.
Вам кажется, он признает
Quoting: Роман Сидоров
право детей самим определять свою судьбу

по-моему, он просто пытается спасти дочь. Не хочу сказать, что он в этом неправ, что поступает мелко. Но это - не борьба с Системой, подразумевающая некие систематические целенаправленные обдуманные действия. То, что не ведет такой борьбы не означает, что он недостойный человек. Просто он - другой, чем книжный персонаж, и этого мне не хватает. Что ж, создатели фильма увидели его таким. Их право.
Кстати, на Ваше замечание, что
Quoting: Роман Сидоров
военные из фильма ни на что такое не пойдут,

могу заметить: кто знает. Военные тоже разные бывают. Как и все гражданские - тоже...

Роман Сидоров
# Дата: 7 Апр 2008 14:55
Ответить 


Quoting: Loreen
Вам кажется, он признает
Quoting: Роман Сидоров
право детей самим определять свою судьбу
по-моему, он просто пытается спасти дочь.


Вы правы, уважаемая Loreen, просто пытается спасти. И приходит к тому, что живая дочь ему ценнее покорной. Даже если она будет "неправильной", чуждой. И в этом, ИМХО, он стоит даже выше мокрецов. Заметьте, это они принимают его выбор.

Признание её выбора - вынужденное, не спорю. Но не для этого ли в конечном итоге понадобились мокрецы и вся эта каша? Имела ли шанс Ирина стать собой сама?

Quoting: Loreen
Но это - не борьба с Системой, подразумевающая некие систематические целенаправленные обдуманные действия.

По фильму, у него были считанные часы. И он действовал в условиях информационной блокады, отчасти двусторонней, кстати. И на кону была жизнь его дочери. Что он должен был делать "систематически"? Писать в "Спортлото"? Он писал, поэтому и попал туда вообще, потому и смог на что-то повлиять. Иначе бы ему наверняка сообщили, как всем, что его дочь замучали "инопланетные выродки".

Кстати, у меня есть ощущение, что Вы не вполне представляете себе modus operandi Системы. Любого субъекта, который "целенаправленно и систематически", как Вы предлагаете (через суд или что-то подобное?), ей препятствует, она тут же пытается (последовательно) обмануть, подкупить, запугать, изолировать, уничтожить, экстрадировать (см. мемуары советстких диссидентов). Между прочим, начав задавать вопросы в спецтюрьме, Банев тут же получает по почкам. Действуя последовательно против системы с самого начала, Банев не попал бы ни в Ташлинск, ни вообще в Россию.

Роман Сидоров
# Дата: 7 Апр 2008 15:31
Ответить 


Quoting: Loreen
могу заметить: кто знает. Военные тоже разные бывают. Как и все гражданские - тоже...

Я вовсе не против военных и не склонен представлять их этаким мировым злом. Я имел в виду конкретных персонажей, фигурировавших в фильме, точнее, моё впечатление о них, поскольку в фильме ситуации подобного рода не возникало.

Гурон
# Дата: 8 Апр 2008 07:50
Ответить 


Quoting: Роман Сидоров
Но это ожидаемо и вполне допустимо.

Quoting: Роман Сидоров
Я ошибался.

Спасибо за признание. Надеюсь Вам понравится Ваш же метод.

Loreen
# Дата: 8 Апр 2008 08:03
Ответить 


Уважаемый Роман! Пожалуйста, поясните свое высказывание:
Quoting: Роман Сидоров
Имела ли шанс Ирина стать собой сама?

Я не вполне понимаю, о чем идет речь.
И, если не трудно, напомните, пожалуйста, когда было такое, что
Quoting: Роман Сидоров
начав задавать вопросы в спецтюрьме, Банев тут же получает по почкам

Я не могу припомнить этого момента в фильме.
Теперь - по сути.
Quoting: Роман Сидоров
По фильму, у него были считанные часы

А по книге - считанные дни, причем большая из часть была заполнена выпивкой, драками и прочим сомнительным времяпрепровождением. Но вот в книге противостояние Личности и Системы я вижу (причем без судебных разбирательств и петиций в Спортлото), а в картине все-таки, извините, - нет.
Quoting: Роман Сидоров
у меня есть ощущение, что Вы не вполне представляете себе modus operandi Системы

Вы ошибаетесь, Роман. Вполне представляю. Именно потому эти считанные единицы, которые способны на противодействие Системе, и вызывают у меня неподдельное уважение. Хоту оговориться сразу - это вовсе не означает моего отрицательного отношения к остальным. Они попросту - другие, вот и все. Все люди разные, это нормально.

Роман Сидоров
# Дата: 8 Апр 2008 08:23
Ответить 


Уроки французского

Уважаемый Гурон, мой метод - для оппонентов, выдернувших из меня цитату с мясом. А в мясе - не устраивающая их начинка. А это метод наборной кассы - фрагменты совершенно разных цитат.

Увы, незачёт! Попробуйте ещё раз. У Вас получится!

P.S. А оценка по пятибалльной системе будет? А то не интересно, извините.
P.P.S. Предлагаю свернуть упражнения в подколках и вернуться к фильму.

Роман Сидоров
# Дата: 8 Апр 2008 08:48 - Поправил: Роман Сидоров
Ответить 


Quoting: Loreen
Имела ли шанс Ирина стать собой сама?
Я не вполне понимаю, о чем идет речь.

Уважаемая Loreen, я имел в виду, что под контролем Системы и родственников Ирина никогда не стала бы человеком будущего, не нашла бы свою сущность и не дала ей развития. Или этот процесс занял бы у неё всю жизнь.

Quoting: Loreen
начав задавать вопросы в спецтюрьме, Банев тут же получает по почкам

Я не могу припомнить этого момента в фильме.

Пожалуйста!

Для увеличения изображения щёлкните по нему.
Тайминг от начала фильма - 01ч 38мин 37сек
Его после вызволяют и ведут рассказывать, как всё непросто.

Quoting: Loreen
А по книге - считанные дни, причем большая из часть была заполнена выпивкой, драками и прочим сомнительным времяпрепровождением. Но вот в книге противостояние Личности и Системы я вижу (причем без судебных разбирательств и петиций в Спортлото), а в картине все-таки, извините, - нет.

Пожалуйста, поясните, что конкретно Вы считаете противостоянием, в чём именно Вы видите его в книге, и чего именно из этого Вы не находите в фильме. Я лично вижу - в разной форме - противостояние Банева Системе и в книге, и в фильме. Но оценки "вижу - не вижу" трудно обсуждать. Поясните свою, а я подробно поясню свою, если хотите.

Quoting: Loreen
у меня есть ощущение, что Вы не вполне представляете себе modus operandi Системы

Вы ошибаетесь, Роман. Вполне представляю.

Это тот случай, когда я рад ошибиться, серьёзно. А всё-таки, что это за противодействие такое, в чём конкретно оно должно было выражаться? Особенно в ситуации Банева из фильма, при крайнем недостатке во всём - времени, защите, правах, сторонниках, информации.

Loreen
# Дата: 8 Апр 2008 11:49
Ответить 


Спасибо за ссылку и разъяснение Вашей позиции, Роман :)

Об Ирине. Мне кажется, она все-таки под воздействием мокрецов стала не собой, а именно человеком будущего. Надеюсь, Вы поняли, что я разделяю эти два понятия. Может, для нее было бы лучше идти к познанию себя всю жизнь, естественным, так сказать, путем?..

О фильме. Как-то этот момент мне не запомнился. Почему, интересно?

О противостоянии в книге. Разумеется, в романе нет Банева На Баррикадах; Банева, Метающего Коктейль Молотова; Банева, Пишушего Ревроюционные Воззвания...
Но его позицию по отношению к режиму и то, что позиция эта не пассивная и постоянно противодействующая, можно вполне опредлить по тому, что Банева не пускают за границу, что Банева выжили из столицы, что господина президента представители определенного ведомства с трудом уговаривают дать Баневу "Трилистник второй степени". И позиция эта явно заявляется в его книгах - помните, во время беседы с гимназистами, он говорит что-то вроде: "Я показываю, как жить не надо и показываю объект приложения сил" (извините за приблизительную цитату, книги под рукой нет, а цитировать наизусть ГЛ для меня затруднительно). И едкие коментари В.Банева о происходящем в стране дополняют картину.
В фильме могу сразу вспомнить только тот пример, который Вы привели - спасение мокреца. Но по поводу его оценки мое высказывание уже здесь есть.
На Ваш вопрос
Quoting: Роман Сидоров
что это за противодействие такое, в чём конкретно оно должно было выражаться?

могу ответить с сожалением: не знаю. Не представляю, как это можно показать в фильме, при ограниченном времени кинопоказа. Может быть, это должны быть комментарии других героев по поводу прошлых поступков героя? Я не режиссер, я зритель. Чаще всего потому руководствуюсь позицией "нравится-не нравится", "тронуло-не тронуло", "заставило задуматься-оставило голову незадействованной".

Гурон
# Дата: 8 Апр 2008 12:36
Ответить 


Quoting: Роман Сидоров
А в мясе - не устраивающая их начинка

Начинка - совершенно бессмысленная сама по себе.
Уроки русского:
Quoting: Роман Сидоров
Но это ожидаемо и вполне допустимо.

Что "это"? Что "ожидаемо"? Что и кем "допустимо"?
Думаю, будь Вы в Ташлинске, Вы бы командовали солдатами.
Quoting: Роман Сидоров
А оценка по пятибалльной системе будет? А то не интересно, извините.

Если не интересно, зачем интересуетесь?
Была в школе ещё отметка "смотрено". Её и ставлю. Фильм нельзя назвать плохим - нет чернухи, хорошим тем более нельзя назвать. Фильм - никакой.

Гурон
# Дата: 8 Апр 2008 12:44
Ответить 


Quoting: Loreen
Об Ирине. Мне кажется, она все-таки под воздействием мокрецов стала не собой, а именно человеком будущего.

Извините пожалуйста, а из чего следует, что Ирина стала "человеком будущего"?

Борис Швидлер

экс- модератор
# Дата: 8 Апр 2008 13:34
Ответить 


Гурон, за переходы на личности и хамство - накажу. Пока что первое предупреждение.

Loreen
# Дата: 8 Апр 2008 13:37
Ответить 


Quoting: Гурон
а из чего следует, что Ирина стала "человеком будущего"?

Ну, например, из того, что она приобрела некие способности, которые мы мы назвали паранормальными, как то: левитация и разведение туч мановением руки.
А разве разговор Банева с детьми не показался Вам показателем того, что гимназисты на все смотрят по-особому, реагируют иначе, чем современные нам ребятишки? На мой взгляд, это тоже специфическая черта, разве нет?

Роман Сидоров
# Дата: 8 Апр 2008 13:37
Ответить 


Quoting: Гурон
Думаю, будь Вы в Ташлинске, Вы бы командовали солдатами.

Может быть. И что, Вы думаете, я бы им скомандовал? Почему? И как это связано с тем, что я считаю допустимым использовать в фильме по книге "ГЛ" имена и типажи из других произведений, нахожу этот приём обычным, ожидаемым в наше постмодернистское время?

Quoting: Гурон
Если не интересно, зачем интересуетесь?

Интересуюсь - затем, чтобы сравнить оценки уважаемых форумчан. Препираться - неинтересно, извините. А положение оценки "смотрено" на пятибалльной шкале - интересно . Мне журнал заполнять.

Роман Сидоров
# Дата: 8 Апр 2008 13:50 - Поправил: Роман Сидоров
Ответить 


Quoting: Loreen

Ну, например, из того, что она приобрела некие способности, которые мы мы назвали паранормальными, как то: левитация и разведение туч мановением руки.

Уважаемая Loreen, и это тоже, конечно. Но, ИМХО, медитация-левитация - это больше антураж. Мне показалось важными знания (и про медитацию тоже) и отношение к знаниям, полученные Ириной от мокрецов. Помните, в "ГЛ" Стругацких мокрецы и "их" дети даже болели без книг? Думаю, что здесь что-то подобное. Ирина впервые попала в социальную среду, где действует культ знания, оказалась среди единомышленников. Помните, что говорил БНС о Мире Полудня, о том, что "полуденные" люди уже есть среди нас, "люди из будущего" - наши современники, просто они разобщены и находятся в меньшинстве?

Loreen
# Дата: 8 Апр 2008 14:08
Ответить 


Quoting: Роман Сидоров
медитация-левитация - это больше антураж. Мне показалось важными знания

А ведь левитировать, не получив сперва ЗНАНИЙ об этом процессе, попросту невозможно!
Поэтому Вы, Роман, совершенно правы: первооснова, разумеется, знания. Чтение. Книги. Учителя... В общем, дорогой и любимый МП. Я, кстати, детей понимаю. Невозможность прочитать в день хоть несколько страниц (желательно качеством выше среднего) для меня почти болезнь.

Роман Сидоров
# Дата: 19 Апр 2008 14:54
Ответить 


Обсуждение фильма в клубе "Синефантом"




«Гадкие лебеди» Константина Лопушанского
Октябрь 11, 2006

Анонс пограммы

ПЕРЕД ПОКАЗОМ

Андрей Сильвестров: Добрый день! Меня зовут Андрей Сильвестров. Здравствуйте. (Кивает кому-то в зале.) Я с гордостью хочу представить сегодняшний наш показ. У нас в гостях Константин Лопушанский, режиссер фильма «Гадкие лебеди» и продюсер фильма, Андрей Сигле. Одновременно Андрей является и композитором фильма, музыкальный ряд очень важен для этого фильма. Прежде чем мы начнем наш показ, я хотел бы предоставить слово авторам. Потом мы посмотрим фильм. Напоминаю, что после просмотра будет короткий перерыв, после которого Константин и Андрей ответят на ваши вопросы.

Константин Лопушанский: Друзья, должен вам сказать, что каждый художник, если он в своем уме, понимает цену тому, что он сделал. Не хочу показаться полным безумцем, я кое-что в кино понимаю, я принимал участие более чем в 40 международных фестивалях, и я могу сказать: то, что вы увидите сегодня - это шедевр. Не потому, что я такой хороший или Андрей такой замечательный, просто у каждого художника бывает, когда на него вдруг голубь сел и покакал ему на мозги, и у него что-то происходит. А в другой раз ничего не происходит. Поэтому так нам вдруг дали случайно – Бог знает почему, может быть время совпало, другим не дали, звезды так повернулись. Так мне кажется. Может быть, вы, посмотрев кино скажете, что это совершенно другое. Может быть. Но мне кажется так. Я это говорю искренне. А что касается музыки – так она вообще гениальна. Я подбиваю Андрея на отдельный саундтрек. Он пока от скромности противится, но, думаю, со временем он поймет.

Андрей Сигле: Я понимаю, что нам придется отвечать за те слова, которые произнес Константин. У меня есть дочка, ей восемь лет, и поверьте мне, она самая красивая на всей Земле. Вероятно, исходя из этого, Константин Сергеевич и говорил, что мы кино рождали, рождали его год... Два? Три? Достаточно долго. А замысел рождался вообще 15 лет назад. Поверьте, мы находимся внутри этого процесса и для нас он как собственный ребенок, он выглядит вот таким совершенно безукоризненным и безупречным. Хотя, я уверен, у вас будет свое мнение, после фильма мы готовы ответить на все вопросы. Спасибо!

ПОСЛЕ ПОКАЗА

Андрей Сильвестров: Я хочу представить еще раз: Константин Лопушанский - режиссер фильма, Андрей Сигле – продюсер и композитор. Спасибо вам, что вы пришли! (В зал.) Друзья, если вы что-то хотите сказать...

Константин Лопушанский: Я считаю, что фильмом мы много чего сказали.

Андрей Сильвестров: Друзья, поднимайте руки, мы ждем вопросов!

Борис: Должен признаться, я большой любитель Стругацких и, в частности, «Гадких лебедей». Я читал сценарий «Туча» и потом долго хотел выяснить, по какому произведению написан сценарий, и после этого прочитал «Гадких лебедей». А когда неделю назад узнал, что снят фильм и будет показываться, я вообще очень обрадовался. Спасибо за фильм, он мне очень понравился. Но именно как произведение, снятое по «Гадким лебедям»... Сильно расстроила концовка. Почему вы ее изменили? С моей точки зрения концовку нельзя было переделывать вообще. Что хотят сказать Стругацкие: есть дети, взрослые их боятся. Взрослые недостойны того, чтобы продолжать жить в этом мире. Изначально все должно было сложиться так, как хотели дети, потому что дети – они всемогущие. В книге дети – наше будущее, неотвратимое, и хотят взрослые этого или нет, но оно наступит все равно. Последние кадры говорят сами за себя: зеленая трава, чистое небо. У Стругацких дети не ходили в монашеских одеяниях и не были похожи на дьявольских пришельцев. У вас они страшные и не внушают никакой симпатии. В фильме мне они не понравились совершенно. Не думаю также, что они понравились тем людям, которые не читали книгу, а просто смотрели фильм. В книге дети были в шортиках, дети были в футболочках. Дети хоть и говорили умные вещи, они так и оставались детьми. Они шокировали как раз тем, что говорили умные вещи, пугали главного героя. Но по крайней мере мне они очень нравились в книге и я сам ассоциировал себя с таким ребенком. А в фильме дети дьявольские, концовка такая, что дети победили, точнее, добились того, чего хотели. Но я понял, почему вы так сняли. Если бы я снимал фильм, я бы снимал его с точки зрения ребенка, а вы сняли фильм для взрослых. Для того чтобы взрослые подумали: «Боже мой, боже мой, какие мы взрослые! Что мы сделали с этими детьми!». А я бы снимал как ребенок, и сделал бы так, чтобы дети добились в итоге того, чего хотели. Взрослые бы погибли. Может быть, остался Виктор, может быть, остались бы самые достойные, но...

Константин Лопушанский: Можно отвечать? Вы сейчас просто пересказали нам замечательную повесть Стругацких, написанную в 60-е годы. Со всеми приметами того времени, прекрасными, но в том числе и прекраснодушными, и иллюзорными, и ошибочными, как показало время. Дело в том, что 60-е годы - это целый комплекс идей и проблем того времени. Они были романтичными. Вечера в Политехническом, читали стихи, «человек создан для того, чтобы читать стихи!», ехали строить новые города... Это мировоззрение! Будущее – оно, конечно, светлое. Оно должно быть лучше! И эти дети будут лучше этих шестидесятников! Того же Сахарова лучше, того же Тарковского лучше. Они старые, а придут детки, и они лучше будут! Это концепция такая. А представьте их на экране в этих шортиках, в платьишках, эта девочка... Исходя из этого, следуя правде жизни, перестройку мы пережили, а там предполагалась перестройка. Ведь за всем этим эзоповым языком читалась тоталитарная система с президентом о котором Стругацкие писали «кабанье рыло», главный герой брал в руки гитару и пел песню «Лечь на дно как подводная лодка» и пил очень много алкогольных напитков. Ни у кого не было сомнений, о ком идет речь.

Так вот, чтобы следовать правде, будущее это, о котором они тогда говорили, наступило. Если мы хотели бы правдивый финал, то его надо было снимать в следующей манере. Мы эту тему обсуждали со Славой Рыбковым, учеником Стругацких, который прекрасно знает, как надо, и пришли к выводу, что нужно снимать такой финал: вот стоит Сахаров, вот Тарковский, интеллектуалы, и я в том числе – стоят все, кто призывал, и всматриваемся в туманную даль. (Встает со сцены, начинает жестикулировать, показывает, как всматривается в туманную даль.) Из туманной дали поднимается облако пыли, и из него идет толпа! Вот они ближе! Вот они, наши дети! И выходят братаны такие бритые в цепях: «Папики, вы нас звали – а вот они мы! Опа!»

Это если следовать времени. Поэтому Борис Натанович Стругацкий, мудрый человек, когда мы с Андреем приехали к нему, сказал фразу свою, которую он повторяет последние годы. Фраза замечательная из уст писателя такого уровня: «Чем дальше вы уйдете от литературной основы, тем лучше будет ваш фильм». Во-первых, разность языка присутствует: литературный язык и киноязык. Чтобы сделать хороший фильм, нужно чтобы он был имманентно цельным произведением киноискусства, кинообразы по определению другие, нежели литературные. Кроме того, в этой истории атмосфера времени с политическими аллюзиями, с заблуждениями того времени – это устарело. Поэтому нужно было выбрать самую главную идею, ту метафору, которая остается живой до сегодняшнего дня: противостояние высокоинтеллектуальной сущности и антиинтеллектуальной, то есть дебильной. Во всем мире сейчас идет дебилизация общества, культуры... Быдло победило! Но остались ростки умников. Во времена Стругацких их называли очкариками. Тогда мода даже была – бить очкариков. А народ – он всегда прав. Нас много, поэтому мы правы. Но закладывалось подозрение, что если вас много, то это еще не значит, что вы правы. И Стругацкие, в отличие от многих других, позволяли себе так резко говорить о народе, о людях, о большинстве, которое может быть не право, о человечестве, которое, как там сказано, «и по Канту дерьмо, и по Гегелю дерьмо». Дерьмо по определению. Шикарная фраза, на мой взгляд. Она сказана в другом контексте, но когда такая критика из уст детей идет, тогда она замечательная, она приобретает оттенок искусства, а не публицистической статьи. Да и вообще эта критика не должна сводиться к каким-то социальным структурам. Она выше, она в отношении сущности человека. А если мы подходим к этому, то давайте вспомним, что пророки библейские говорили: они так современное общество свое поливали - мало не покажется. Испокон веков так было, что как только интеллект одолевал какую-то личность, она начинала поливать все вокруг. Почему? Потому что критерии этого высокого ума или этого высокого духа никак не сходились с преобладающим.

Этот механизм, пружина, двигающая человечество на протяжении веков, она показала самую ценную и важную идею, а сейчас она обострилась как никогда. В силу того, что процесс резко пошел вниз. Это плохо. Несмотря на то, что появились дети индиго, очень странные, фантастические вещи какие-то. Когда мы отбирали детей, которые вам не понравились, реальные детишки из петербургских хороших школ, интеллект их зашкаливает. Это дети с колоссальным интеллектом! Почему они такие – остается загадкой.

Вас смущает, что они одеты, как семинаристы? Может быть, это ваше личное отношение. Мне, наоборот, показалось это очень важным, потому что те, кто приходит с новыми идеями в наш мир, - даже если высокие идеи правы - они всегда жестоки. Потому что момент отторжения всего вокруг предполагает в человеке неизбежную жестокость. В том числе интеллектуальную жестокость. Меньшинству, когда оно слышит о себе такое, несладко становится. Банев не возражает детям, когда они говорят. Не исключено, что он разделяет эти взгляды. Недаром они отметили его личность, произведения и так далее. Но он говорит о жестокости, и тут он прав. Интеллектуальная жестокость, или, быть может, жесткость сопутствует даже пророкам. Этот комплекс идей нам дорог. Я понимаю, вы очень любите Стругацких, но сравнивать фильм с повестью категорически неправильно – наше произведение самостоятельное. Оно отталкивается от основы Стругацких, от лучших идей и образов, и прежде всего от образа тайны. Удивительное мастерство их прозы в том, что она всегда несет в себе какую-то труднопередаваемую словами тайну. Мы об этом очень много говорили с Андреем, потому что в этом фильме музыка имеет грандиозное значение для того, чтобы передать тайну, магию беззвучного движения финала, магию возникающих звезд. Магические вещи гораздо легче передать с помощью музыки. Нам надо было очень точно попасть в музыкальный образ, который в нашем случае является частью драматургии. Вот этот комплекс идей, который я хотел бы, чтобы вы восприняли и тогда несколько иначе посмотрели на сравнение с повестью Стругацких. Сам Стругацкий не предлагал сравнивать, так что мы имели право делать свое.

Борис: Но мы же сравниваем. В повести дело происходит в 60-х, но я ее читал несколько лет назад всего. Это произведение не должно носить исторический оттенок. В самом произведении не было ни слова о настоящих лидерах, о том, что там происходит, и я его смотрел вне контекста времени, вне контекста истории.

Константин Лопушанский: В самом начале разговора вы сказали контрольную фразу, которая вас выдает: «В отличие от вас я бы снял...». У меня огромная симпатия к вам, потому что вы очень серьезно относитесь к материалу, но «я бы снял» означает, что у вас своя собственная сложившая точка зрения. «Я бы трактовал», «мне было бы дорого» - с этих точек зрения мы не сойдемся. Вы бы сняли так, я бы снял так, а Андрей снял бы иначе. С этих сторон невозможно нас сравнить, потому что у каждого своя точка зрения. Что-то не принимать или принимать можно, исходя из тех параметров игры или правил, которые мы предлагаем, иначе мы не выйдем на диалог.

Борис: Я хотел бы этот фильм пересмотреть много-много раз так же, как я хотел бы перечитать книжку. Когда перечитываю книжку и подхожу к концу, мне хочется жить, потому что я понимаю, что есть к чему стремиться. А фильм я смотреть больше не буду, потому что в итоге я понимаю, что я вырасту, стану взрослым и буду...

Андрей Сигле: Вы уже выросли...(Смеются.)

Борис: Нет-нет-нет!

Андрей Сигле: Фильм, когда дети победили уже снят до нас. Он называется «Гарри Поттер». Поэтому мы решили другую концовку применить, чтобы хоть чем-то отличаться. (Смеются.) Мы не делали экранизацию произведения. Скажу вам по секрету, что я повесть «Гадкие лебеди» не читал, я читал только сценарий. Это помогает мне воспринимать это кино таким, как оно есть. У нас были очень серьезные споры по поводу даже концовки. Я требовал всех мочить, всех детей, всех – до самого последнего человека. Нас многие спрашивают: «Мокрецы у вас хорошие или плохие? Дети у вас хорошие или плохие?» Главная мысль, которую мы пытались донести: они другие. Они не хорошие и не плохие. Кому-то они нравятся, а кому-то – нет. И дети, и мокрецы. И главная мысль в том, насколько мы готовы принимать другое. Человека в чалме, женщину в парандже, мужчину в кепке с длинным носом... Мы их принимаем? Мы пытаемся их понять? Пытаемся войти в суть их мировоззрения? Или просто взять и разбомбить их, как Ирак, и поставить туда своих людей, которые насадят тот образ жизни, который нам ближе, и тогда настанет то самое благоденствие и понимание мира, которое живет в нас. И мы успокоимся. Для нас это будет то самое светлое будущее. Оно все равно придет, вы правы. Но никто не знает, какое оно.

Борис: Будущее делаем мы! И вы, кстати, тоже. Об этом говорит книга. А о чем говорит фильм?

Андрей Сигле: (Устало проводит рукой по волосам.) Да мы не про книгу. Мы говорим о том, что все мы делаем будущее. И нашими руками кто-то делает будущее. А какое оно будет? К сожалению, мы тревожимся о том, что будет в дальнейшем. У нас нет такого радужного отношения к тому, что мы строим, и к тому, что нашими руками строится.

Надежда: Я, как и многие, не читала повесть «Гадкие лебеди», как и композитор. Я бы в первую очередь хотела отметить музыку, а уже потом продюсера. Фильм мне очень понравился. У меня все время было ощущение, что я читаю книгу, но не оригинал. Мне все время хочется перелистывать страницу, потому что она рано или поздно закончится. Я не заметила, как пролетело время фильма. В диалоге, который я слышала до этого, я больше согласна с композитором: я не заметила никаких политических линий, которые может быть были у Стругацких. Виктор говорит, что хочет видеть детей умными, но потом он говорит слово «добрыми». Самую страшную фразу я услышала в конце, когда сестра обращалась к девочке: «Нужно быть как все». Для меня в фильме главное - доброта и человечность. Почему дети приговорили все остальных членов комиссии и не приговорили Виктора? Потому, что они в нем что-то увидели? Какую-то доброту? Я не знаю, как описать эти эмоции. У меня к автору нет вопросов, я скорее для себя их задаю... Но я думаю, что не интеллект победит. Я знаю очень много умных людей, точнее, скорее образованных, но они не представляют из себя ничего. Извините, я волнуюсь.

Константин Лопушанский: Спасибо, это очень ценная мысль. Одной из самых важных сцен для нас является сцена в бомбоубежище, когда впервые за весь фильм девочка обращается к Баневу как дочка, просто как испуганный ребенок: «Папа, почитай что-нибудь. Почитай, потому что страшно». Она не ребенок, который управляет миром, она испуганный ребенок. Он ведет себя как отец. Дальше весь финал идет история отца и дочери. Дочери, которую пытается уничтожить общество, а он пытается ее спасти. Они вдвоем перед страшной угрозой этого мира, перед загадочной судьбой, но в то же время с неистребимым желанием расти духовно, интеллектуально – ничто ее их не остановит. В этом есть та воля, которая в ней есть. В этом – наша надежда, позитив.

Андрей Сигле: Спасибо большое за слова про музыку. Я очень старался.

Дмитрий: По ходу фильма я заметил, что часть героев с очками. Это просто замечание мое или вы хотели что-то этим сказать?

Константин Лопушанский: Андрей, вы хотели бы что-то сказать, как продюсер с очками?

Андрей Сигле: Девушка сказала, я в первую очередь композитор, а во вторую очередь продюсер. Я хочу сказать, что продюсерская работа крайне тяжелая. Вы не представляете, каких трудов стоит удержать этих негодяев в рамках бюджетной сметы, чтобы можно было закончить картину, когда режиссер с возмущением узнает о том, что смета подходит к концу, а у него еще столько идей. Это титанический труд...

Константин Лопушанский: А по поводу очков – никакой идеи, кроме той, что у людей бывает плохое зрение.

Надежда: Я ни в коем случае не принижаю роль продюсера, просто я хотела оценить именно музыку. Я один раз в жизни видела, как снимают кино, это был сериал «В круге первом». Снимали в МГУ. Я вообще не понимаю, как можно из этой толпы людей непонятной, которые бегают четыре часа... Я ходила и наблюдала за этим – очень хотелось познакомиться с красивым актером. Это была безумная...

Андрей Сильвестров: Давайте перейдем к обсуждению этого конкретного фильма. Передайте микрофон на задний ряд.

Рихард Остроумов: Заочно спасибо Стругацким за эту повесть. Спасибо большое вам за фильм, спасибо за музыку. Я в титрах увидел, что какая-то часть фильма снималась в пансионате «Дюны». Можно узнать, что именно там снималось, а то я не узнал ни одного ландшафта.

Константин Лопушанский: Это говорит о нашем мастерстве – если бы вы узнали, это была бы катастрофа. Мы старались, чтобы не узнали. Есть там такой клуб для гольфа, вокруг которого наши художники выстроили пространство, где живет доктор Голем, польский эпизод. Сначала хотели действительно снимать в Польше, но когда посмотрели там возможную натуру, увидели, что она у нас находится тут, рядом, такая же и даже более выразительная.

Андрей Сигле: Ответьте пожалуйста вашему соседу – почему вы в очках?

Рихард Остроумов: Почему я в очках? Руки коротки.

Константин Лопушанский: Ну, неважно, это все шутки.

Рихард Остроумов: Я просто очень хорошо знаю это место. Меня удивило то, что с одной стороны, ни одного похожего ландшафта. С другой стороны, атмосфера места в вашем фильме очень сильно присутствует. Сам пансионат представляет собой очень странное зрелище.

Андрей Сигле: Открою вам секрет. Помните, в фильме есть такой эпизод, где они сидят в ресторане и разговаривают с Голембой? Меня кинематографисты профессиональные спрашивают: скажите, как это? Где это? Никому в голову не приходит, что декорация построена в воде, на Финском заливе. Они думали, наоборот, что декорация заливалась водой. Это придумка Константина Сергеевича.

Константин Лопушанский: Это ноу-хау!

Рихард Остроумов: Собственно, с этого места можно перейти к прямым реакциям. С того места, когда Виктор Банев приезжает в Польшу, начинают возникать аллюзии с Тарковским. Это сознательно?

Константин Лопушанский: А что там такого похожего?

Рихард Остроумов: Окрестности домика в Польше похожи на домик отца в «Солярисе».

Константин Лопушанский: Я вообще творчество Андрея Арсеньевича знаю хорошо, фильмы знаю наизусть. В «Солярисе» была вода, много деревьев было. Знаете, столько домиков в кино снимают. Поэтому, я думаю не очень верно сравнивать. Это такой жанровый, детективный эпизод в фильме: человек с ружьем и так далее.

Рихард Остроумов: А вода...

Константин Лопушанский: У Стругацких, если вы читали, все построено на том, что идет вселенский дождь, просто потопный дождь, ливень, выходящий за грань смысла и возможностей природы. Потому снять такой фильм без воды и без того, чтобы она текла, - это все равно как выкинуть это произведение и снять другое совсем, не «Гадкие лебеди», а «Прекрасные утки», например.

Рихард Остроумов: Но снять же можно по-разному...

Константин Лопушанский: Как могли, так и сняли.

Рихард Остроумов: Это слова все, ведь главное – образ...

Константин Лопушанский: Это у вас возникает такой образ. Мы об этом думали, но это смехотворно все, из-за того, что у Тарковского было много воды не снимать дождь в произведении, которое в своей литературной основе целиком пронизано дождем. Мы пошли другим путем. Мы решили снять это так, как никто другой до нас не снимал, в том числе и Тарковский. Что мы сделали? Это дорого стоило продюсерам, но мы пригласили художников по воде. Правда, мы сами не знали, что такие существуют, но, оказывается, есть. Особенно в Петербурге, где очень много фонтанов, данные люди этим занимаются. Это не просто водичка брызгает. Любой фонтан образует пыль. Она бывает разного слоя, разной направленности, она меняет пространство. Кто был в горах, должен знать: когда туман в горах – это абсолютно искаженное пространство. Воздух обретает плотность, он становится телом. Это потрясающий образ, который надо использовать, но он стоил нам огромных трудов. Сложно было ставить свет в таких условиях, но в результате это придает магию изображению, которую иначе было не создать. Тем самым мы сняли так, как до нас не снимали. Не так, что там есть окно, в окне дождь, камера наехала, дождь прекратился. Это был бы абсурд.

Рихард Остроумов: То есть возникающие ассоциации со «Сталкером» навеяны наличием не столько Тарковского, сколько Стругацких?

Константин Лопушанский: Не знаю. Может быть!

Андрей Сильвестров: Вы хотите проконсультироваться по поводу своих ассоциаций?

Рихард Остроумов: Конечно. Это мои прямые реакции.

Константин Лопушанский: Все может быть. Но в моем понимании нет прямых цитат. Впрочем, они встречаются. Когда сам Тарковский нам читал лекции на ВКСР, он говорил, что снял кадр с двумя женскими лицами, так, как снято у Бергмана. Мы говорим: как же так, это же снято у Бергмана. А он: нет, я так снял, чтобы послать воздушный привет мастеру, наверняка он поймет, что я так снял не для того, чтобы у него украсть. Так что есть разные пути цитирования, парафраза, особенно сейчас, когда постмодернизм - уже прошедший этап. В кино он весь построен на парафразе, переосмысливании.

Рихард Остроумов: Вот еще реплика по поводу точности экранизации. Я бы хотел на вашей стороне выступить. Я благодарен вам за фильм. Мое ощущение последнего прочтения повести очень совпало с вашим фильмом. Я вижу этих детей, которые приходят на смену. Они сами себя видят такими же. Другое дело, какие они на самом деле. Еще по поводу точной экранизации. Когда С. Лема спросили, что он думает по поводу фильма Тарковского «Солярис», он сказал: по-моему, это очень хороший фильм, но это не мой «Солярис». Наверное, это просто ваши «Гадкие лебеди».

Константин Лопушанский: Здесь есть важное отличие. Лем противился тому, что бы там было хотя бы слово одно изменено, и сказал очень много неприятного, а Борис Натанович говорил: уходите как можно дальше от литературного произведения. Тогда будет хороший фильм.

Рихард Остроумов: Борис Натанович – это не Станислав Лем.

Константин Лопушанский: (обиженно) В каком смысле?

Рихард Остроумов: В том смысле, что это другой человек.

Константин Лопушанский: Совершенно верно.

Андрей Сигле: А музыка ни на что не похожа?

Рихард Остроумов: На Гарбарека. (Ян Гарбарек - норвежский саксофонист, джазмен.) (Смеются.)

Андрей Сигле: Сравнили бы с Шопеном или Бетховеном...

Кирилл Зубков: В одной из сцен главный герой спрашивает руководителя, может ли он заразиться. На что получает ответ, что если хочет – то заразится, если нет – то нет. А если бы все заразились? Все стали бы снова одинаковыми. Ведь мокрецы – они хоть и другие, но одинаковые. Не в этом ли главная ошибка? Извечная ошибка. Хоть вы и говорите, что сейчас бездуховность, но мне кажется, что так было всегда. Всегда находились другие люди; когда речь шла о ранних христианах, например, - то же самое. Нашлись несколько человек, на которых все захотели быть похожими. Может быть? в этом и состоит порочность, которая приведет к тому, что побеждает быдло?

Константин Лопушанский: Нет, там немножко не так. Дело не в похожести. Этот текст из повести Стругацких взят: для того чтобы стать другим? нужно заболеть. Нужна тоска, такая тоска, чтобы неистребимо жгло и тянуло куда-то, к другим мирам, к другой жизни, к чему-то более высокому. Не словами, а смыслом. И если это у вас есть – то да. Дальше Големба говорит: у меня это когда-то было, но я опоздал. А у детей это еще есть, поэтому дети с ними, а не с нами. В этом великая правда. Отойдя в сторону, скажу, что мы не всех детей, кто к нам пришел, отобрали для съемки. У тех, кого не отобрали были обиды страшные, они плакали, звонили. Ведь какие-то дети были из актерских семей, которые снимаются у нас. Но нельзя... (Далее неразборчиво.) Я говорил с детьми и все хотел понять, почему они так хотят сниматься? Они сказали, что дело не в кино вовсе! «Это про нас просто! А что «про нас»? Мокрецы что ли про вас? Это кино про нас!» И я потом понял, что они имеют в виду. Они имеют в виду ту ситуацию, когда ребенок растет с высокими идеалами в 11–12 лет, которые идут из детства. И прежде всего – справедливости! Это очень болезненная вещь, для всех ребят важная. Понятие о том, что есть добро, что есть предательство – основополагающие, четкие принципы. Дальше наступает переходный возраст. Приходят взрослые циничные, говорят, что жизнь есть жизнь, и в жизни все не так. Тут надо этому заплатить, там этого подмазать, тому – улыбнуться лживо. Какая справедливость? Человек человеку волк, каждый за себя. Ребенок насыщается взрослым цинизмом. У кого-то это проходит легко – и это очень плохой знак. А у хороших детей, с хорошим сердцем, это проходит очень болезненно, и их это травмирует. Мы это забыли может быть, но у нас все тоже это было, это проходят все в этом возрасте, и это есть то, что называется «подрезать крылья». Если эти дети – прекрасные лебеди в будущем, то в 12–13 лет взрослые им подрезают крылья, и в этом колоссальная трагедия: то, что происходит с дочерью Банева. В той или иной форме. Накатывается категоризм: будь как мы! А дети всегда хотят быть не как мы. Они всегда несут колоссальный потенциал изменений, талантливых новаций, а мир им всегда будет пытаться подрезать крылья. Этот конфликт извечен, он наиболее полезен, наиболее интересен. Поэтому такой была реакция детей, поэтому такая реакция молодой аудитории – очень-очень эмоциональная. Я думаю, что эта проблема их очень задевает.

Это к вопросу о том, как можно заболеть. Можно ли заболеть желанием стать гением? Можно ли заболеть желанием стать великим? Желанием стать честным, порядочным высокоинтеллектуальным, духовным? Можно ли заболеть такой болезнью? Заболеть можно, и общество будет тебя расценивать как больного. Например, заболел ты болезнью Сахарова – через 40 лет ты будешь академиком Сахаровым. Каким ты станешь для общества, которое наполовину состоит из дебилов? Каким?

Андрей Сильвестров: Удивительно! Это первое обсуждение в СИНЕ ФАНТОМ, когда обсуждаются в основном этические проблемы, которые спровоцировали фильм, а не сам фильм.

Андрей Сигле: Можно я еще по поводу «других» скажу? Вы абсолютно правы! Это стремление к некой усредненности, некой похожести всех, и этих детей, находящихся в таком состоянии бунтарства, отхода, ухода, через какое-то время их все равно уничтожат либо причешут, и они снова станут серой массой – это абсолютно так. Мы живем в этом. К сожалению, все, что чуть выше, чем общий строй, под конец уничтожается. Те, кто стоит в этом строю, и те, кто выделяется, – они очень жестоко и антагонистически относятся ко всем остальным. Общество находится в состоянии мародерства, в состоянии горящего универсама: надо заскочить, что-то схватить, рядом кто-то цветной телевизор тащит, а ты – швейную машинку – вот состояние, в котором все находятся. Нам всем надо не поддаваться этому состоянию, сохранить в себе это стремление к высшим идеалам, а не к общепризнанным, сохранить состояние бунтарства, состояние желания быть непохожим на всех остальных и каким-то образом сохранить свое мировоззрение, не поддаться этому. То же самое телевидение, которое мы смотрим: шоу, передачи – это настоящее отупление общества. Таким тупым, усредненным, не думающим обществом очень легко управлять. Поэтому понятно, что этих детей либо уничтожат (к чему я и призывал режиссера: всех мочить, всех абсолютно), либо через какое-то время они ассимилируются и придут к этому. Но придут новые дети, придут новые люди, которые опять постараются как-то этот мир изменить – и самое главное как раз в этом движении. В нем появляются мухи, которые бьются о стекло и пытаются выскочить туда, в этот звездный мир. Дай Бог, чтобы это кому-нибудь удалось. А если не удастся, то каждый из этих людей, каждый из нас, каждый из вас, кто ходит в СИНЕ ФАНТОМ и смотрит такие фильмы, может для себя в дальнейшем сказать: «Не получилось? Но я же попробовал!»

Светлана Соколова: Какой все-таки был бюджет фильма?

Андрей Сильвестров: Вот. Кончились этические вопросы.

Андрей Сигле: Скромные 2,5 миллиона долларов. Действительно скромный бюджет для такой картины. Каждый день только воды в канализацию на 1,5 тысячи долларов утекало. Вы не представляете себе, что такое дождь на площадке. Если, не дай Бог, режиссеру надо снять второй дубль, то всех актеров надо не только переодеть, но и перегримировать, потому что в сырой одежде они в эту сцену войти не могут. Было по пять комплектов одежды на каждого персонажа, на каждую сцену – вот что такое дождь. И 1,5 тысячи в смену стоила эта дождевая установка, а еще зарплаты пяти или шести поливальщиков, которые не жалея сил, помпами качали эту воду. С одной стороны, это большой бюджет, но для такой картины, с такими декорациями, с такими костюмами... Кроме того, у нас играл практически иностранный актер, Гладий очень давно в Австрии живет. У него совершенно другие представления о жизни. Когда его продюсер прислала мне многотомный контракт, где было описано все, включая отдельный вагончик, где он может отдохнуть, сушки на площадки – страшная вещь! Отбился я очень простым способом. Когда она приехала к нам – его продюсер, сидя вместе с Гладием, она диктовала нам все то, что необходимо сделать на площадке. Я сказал: безусловно, все выполним: отдельный гример, отдельное приспособление для гримирования, автобус для отдыха – все будет сделано. Гриша сидел и кивал головой. Потом он спросил: «А у Леонида Павловича все тоже будет отдельно?» - «Нет, Леонид Павлович в общем автобусе, как и все» - «Ну, тогда я отказываюсь». Это характеризует его как еще «нашего» человека. Тем не менее, гонорар был у него приличный, даже по нашим нынешним меркам. Так что это не большой бюджет... Я не оправдываюсь.

Светлана Соколова: Я понимаю. А рентабельность?

Андрей Сигле: Это серьезный вопрос для любого продюсера, который начинает работать в кино, особенно в авторском кино: а как вернутся деньги, которые он вложил. Ну и еще – как бы заработать на хлеб с маслом. Я хочу сказать, что пусть это кино и авторское, но оно окупаемое. Безусловно, дома себе не построишь на эти деньги, но есть другое кино, которое позволяет это сделать, есть сериалы, которые можно снимать. И это главное. Я уже нахожусь в том возрасте, когда каждый год жизни ты кладешь на алтарь того, что мы называем искусством и неискусством. У меня много всяких идей, предложений, много людей бешеных, которые прибегают с суммами денег и говорят: давай снимем кино, у меня есть идея. Таких людей полно. Я могу показаться позером, но поверьте, мне крайне жалко времени на такого рода кинематограф. Мне ближе, понятнее и важнее работать вот в таком кино, важнее слышать вот такие вопросы. Я понимаю, что есть два совершенно разных кинематографа: коммерческий кинематограф, который безусловно нужен: я не могу себе представить библиотеку, в которой стояли бы только тома Достоевского, Бунина, Лескова и отсутствовала бы Маринина, в конце концов, Дюма и что-нибудь подобное. Должно быть совершенно разное кино, разная литература, разная музыка. Представляете, если на дискотеке на танцпол выйдет скрипач и начнет пилить Паганини? Смешно. Должна быть музыка для танцпола, музыка для филармонии, музыка для души, музыка для ума. Это все должно быть. Также и кино. Мне интересно работать в таком кино, потому что ты находишься в некой интеллектуальной среде. Вопрос финансов, вопрос денег – он второй. Мы иногда с Константином Сергеевичем до рассвета по телефону беседовали о неких вопросах сценария, поворотов сюжета, продолжительности сцен – это куда интереснее, чем говорить о том, какое количество зрителей пришло в зал, хотя это тоже важно. А еще поделюсь с вами своими тайными мыслями: когда у тебя есть миллион долларов, или когда у тебя есть 10 миллионов долларов, ты будешь думать: есть 10, а будет 20 – что изменится? Лирическое отступление. У меня отец, который прожил очень серьезную и сложную жизнь, который на сегодняшний день понимает, что у нас все в порядке в семье, вешает в шкаф подаренные ему рубашки и ходит в том, что есть. Человек, привыкший жить и тратить в день определенную сумму, никогда не перейдет на другой уровень. Богатый человек – это не тот, у кого много, а тот, у кого достаточно. Если тебе достаточно – 10 миллионов долларов, 100 миллионов долларов, миллиард или два миллиарда – вы можете объяснить, какая разница? Я никогда такие деньги на себя не потрачу. А еще у меня растет дочь. У нее уже появляются такие мысли: «А у меня 46 Барби. Надо купить еще». Я говорю: «Зачем?». А потому, что у какой-то там Тани в школе еще больше. А есть дети, у которых вообще ни одной Барби нет, но для нее эту вещь никак не понять. И я понимаю, что если я куплю ей 47-ю Барби, то счастливее она не станет. Также я знаю, особенно когда смотришь кино Константина Лопушанского, что в этой жизни может произойти все, что угодно, и завтра у нее не будет ни одной Барби. Сможет ли она сохранить себя, как человека? Кстати, Билл Гейтс оставил детям только 10 миллионов долларов. Пусть сами зарабатывают, сами живут и сами понимают, что такое жизнь.

Из зала: А вы – ничего? (Смеются.)

Андрей Сигле: Да, но у него 70 миллиардов.

Андрей Сильвестров: Еще вопросы?

Борис: Почему у меня сложилось такое ощущение, что сейчас вы оправдываетесь?

Андрей Сигле: Вы такие вопросы задаете непривычные... Мы же год сидели внутри этой картины. Это наше детище и мы защищаем его всеми возможными способами. Так же, как дети в картине: чем больше вы будете на нас давить, тем больше мы будем огрызаться.

Борис: Вообще, у меня сложилось впечатление, что мы находимся в одном из кадров вашего фильма. Когда героя пригласили в школу, и дети начали расспрашивать его. Главный вопрос – а почему герои в ваших книгах такие отвратительные? И я вас спрашиваю так же: почему фильм заканчивается так, что становится страшно?

Константин Лопушанский: Ну мы вам уже ответили. Мы видим финал так.

Андрей Сильвестров: Вопросов больше нет?

(Андрей Сигле протягивает свой микрофон какому-то зрителю в первых рядах.)

Иностранный зритель: Там была настоящая флейта?

Андрей Сигле: Это настоящая продольная флейта. Там использовался настоящий ситар, был саксофон в финале, несколько сэмплерных подкладок. Но самый удивительный инструмент мы нашли на авангардистской выставке. Это были звуковые скульптуры: перфорированные металлические листы подвешенные. Когда по ним стучишь, они издают совершенно невообразимый звук. Мы приволокли их в студию и записали огромное количество всяких вариаций и вариантов звучания этих листов, и в дальнейшем это вошло в картину. Есть некий музыкальный план, который присутствует в кино, но который мы обычно не слышим. Он находится внутри шумовой подкладки и создает это ощущение тревоги. Играл у нас Сергей Гасанов – он мультиинструменталист, играет со многими нашими музыкантами, в «Аквариуме» играл достаточно много.

Рихард Остроумов: Инструмент, о котором вы сейчас рассказывали – это не был Вячеслав Колейчук?

Андрей Сигле: Нет, это был скульптор Юрий Календарев. Он живет в Швейцарии, и именно он привез эти листы. Подобные же вещи делал Феликс... не помню, как его... в Петербурге, только он использовал не листы, а трубы. Я помню один из первых опытов его работы – это было на одной из ленфильмовских картин, я там участвовал в записи. Меня очень интересует музыка атональная. Как только мы отходим от семитонового звукоряда, мы попадаем в какой-то другой особый мир, которы

Роман Сидоров
# Дата: 19 Апр 2008 15:04 - Поправил: Роман Сидоров
Ответить 


А вот, кстати, по соседству, рецензия Сергея Бережного "Негадкие лебеди". Уважаемый Сергей, интересно отметить, что Бережной тоже сравнивает детей с мидвичскими "кукушатами".

P.S. Ой! Только сейчас увидел, что написал. Уважаемый Сергей-Тихоня, простите за любопытство, а Вы, случайно, - не он, не Сергей Бережной?

sidorov
Администратор
# Дата: 21 Апр 2008 07:04 - Поправил: sidorov
Ответить 


Борис Стругацкий о фильме "Гадкие лебеди" в интервью читателям Русской службы BBC

Вырос на ваших "сказках для научных сотрудников младшего возраста", регулярно перечитываю "Хромую судьбу" и многие другие вещи, ревниво отношусь к киноверсиям. Очень разочаровали "Гадкими лебедями". Почему, на ваш взгляд, из такого шикарного материала получается такой слабый экранный результат? (не считая "Сталкера", это отдельная тема). Пытается ли кто-нибудь взяться за постановку "Града обреченного"?
Олег Юрьевич Киколенко, Россия

Борис Стругацкий: В кино хозяин - режиссер. Его решение - закон. Он определяет, каким фильму быть, и дальше все зависит от его умения. Но! И от дисперсии зрительских вкусов тоже! Всегда найдется зритель, который его работой будет более чем удовлетворен. Равно как и зритель, которого от фильма будет мутить. Это совершенно естественное положение вещей. "Так было, так будет". За "Град", насколько я знаю, никто еще не брался. А когда возьмется, то и у него все кончится все той же "дисперсией оценок". Как это было со "Сталкером", с "Гадкими лебедями", с "Днями затмения", с "Чародеями".

Wendy
Участник
# Дата: 30 Апр 2008 13:55
Ответить 


ммм... с чего бы начать ... у меня возник вопрос, буду благодарна , если кто-нибудь поможет мне разобраться.

Смотрела фильм по Первому каналу

нашла на одном из сайтов информацию о киноленте, просмотрела раздел "Кадры", поняла , что некоторых кадров я не узнаю, хотя смотрела фильм не отрываясь.

Прим.:
http://www.ilovecinema.ru/images/30898/
UglySwans1

http://www.ilovecinema.ru/images/30891/
UglySwans2

http://www.ilovecinema.ru/images/30890/
UglySwans3

Если вы знаете в чём причина такого несоответствия, расскажите, пожалуйста!

Роман Сидоров
# Дата: 30 Апр 2008 17:37
Ответить 


Уважаемая Wendy, я смотрел "пиратку" из Сети, и тоже не заметил эпизодов, которым могли бы соответствовать эти кадры. Я их наблюдал также на сайте Первого канала, тоже удивлялся, но списал на журналистскую безалаберность: подумал, что кадры из другого фильма.
Теперь выясняется, что проблема интереснее. Спасибо.

Возможно, эти кадры - из "режиссёрской" версии, более полной, а в прокатную они не вошли. Возможно также, что они вовсе из какой-то предварительной версии, и в итоге от этих эпизодов просто отказались.

Уважаемые владельцы лицензионных DVD с режиссёрской версией и всякими бонусами, откликнитесь, пожалуйста! Разрешите наши сомнения.

Роман Сидоров
# Дата: 30 Апр 2008 21:44 - Поправил: Роман Сидоров
Ответить 


Кстати, Wendy, спасибо за ссылку!
Мне понравилась вот эта фотография
БНС
Наглядный ответ вопрошающим: "Ах, что скажет Стругацкий?!"

P.S. Уважаемая Wendy, а Вы бы не могли прислать свою оценку фильма по пятибалльной шкале (можно с промежуточными градациями)? И, если можно, - более подробно - Ваше мнение о фильме.

Wendy
Участник
# Дата: 1 Май 2008 03:11
Ответить 


трудную задачку вы мне задали! :)

ну что ж...

фильм мне понравился, он немного вытянутый , можно было бы сделать его более насыщенным книжными событиями , но в нем есть самое главное - он ставит с головы на ноги ( ну, или с ног на голову, кому как угодно), переворачивает, заставляет думать и чувтвовать. К сожалению эффект длится не долго. Но и этого достаточно для не твердой четверки. Почему так? Иногда хотелось плюнуть на всё и пойти спать. увы.

Рассматривая мою оценку, прошу заметить, что ни одного фильма на 5+ я вспомнить не могу.

Роман Сидоров
# Дата: 1 Май 2008 14:22
Ответить 


Промежуточные итоги
Фильм оценили:

Илья (idy58) - 4+
Loreen - 4(+?) (оценила в 4,25 балла)
Wendy - 4-
Роман (Роман Сидоров) - 3+
Сергей (tihonya) - (3+)? (согласился с моей)
Гурон - (2)? (поставил "Смотрено"; в школе так делали, когда не хотели обижать ученика двойкой)
xelaver - (1)? (не стал смотреть)

Средний балл - 3. Опрошено 7 участников форума.

<< . 1 . 2 . 3 . 4 . 5 . 6 . 7 . >> Начало -
Ваш ответ
Bold Style  Italic Style  Underlined Style  Image Link  URL Link  Insert YouTube video  Empty quote 
:) ;) :-p :-( Ещё смайлики...  Отключить смайлики в сообщении
#610B38 #DF0101 #8A4B08 #FF8000 #0B610B
#01DF01 #01DFD7 #08088A #2E2EFE #7401DF
#DF01D7 #585858 #BDBDBD #D0A9F5 #A9D0F5
Ochrana proti spamu. Napi№te prosнm инslici иtyшi:

» Логин  » Пароль 
Только зарегистрированные пользователи могут здесь постить. Авторизуйтесь для отправки сообщений, или зарегистрируйтесь сейчас.

 
На форуме: Гостей - 3
Участников - 0
Рекорд одновременно присутствующих на форуме, Всего: 262 [3 Фев 2020 13:22]
Гостей - 262 / Участников - 0


Поддержка: miniBB™ © 2001-2024