Ru Sci-fi Arkady & Boris Strugatky's Main Page
Поиск по официальной странице и книгам Стругацких
Форум Бориса и Аркадия Стругацких  
 - Начало - Регистрация - Ответить - Поиск - Статистика - Опросы -  - Правила форума
abs.rusfforum.org / Кино-Театр / «Трудно быть богом» и Умберто Эко
Автор Сообщение
sidorov
Администратор
# Дата: 23 Окт 2013 15:16 - Поправил: sidorov
Ответить 


«Трудно быть богом» и Умберто Эко


Spaceopera.ru, 11.10.2013

Культовый итальянский писатель и философ Умберто Эко написал эссе о последнем фильме российского режиссера Алексея Германа «Трудно быть богом» – оно будет опубликовано в скором времени. Умберто Эко стал одним из первых европейских зрителей фильма Германа. По словам Марко Мюллера, художественного руководителя Римского кинофестиваля, фильм произвел на итальянского писателя огромное впечатление – автор «Имени розы» после просмотра «Трудно быть богом» «отходил от шока в течение трех дней»...

Ожидается, что текст Эко будет опубликован и по-русски, и по-итальянски. Также сообщается, что фильм Трудно быть богом, снятый по известной повести Стругацких, будет показан на Римском кинофестивале, проведение которого запланировано с 8 по 17 ноября 2013 года. Предполагается, что на Римском кинофестивале Алексей Герман будет посмертно удостоен почетной награды за вклад в киноискусство. Также в Риме пройдет круглый стол, посвященный творчеству Германа.

В России фильм выйдет на экраны в феврале 2014 года.

Т.С.

Уран

Участник
# Дата: 12 Ноя 2013 09:12 - Поправил: Уран
Ответить 


НОВАЯ ГАЗЕТА
Культура / Выпуск № 126 от 11 ноября 2013

Умберто ЭКО: «...Именно о нас, о том, что с нами может случиться»


Умберто Эко

Умберто ЭКО стал одним из первых зрителей завершенного фильма Алексея Германа «Трудно быть богом» — и написал о нем для «Новой газеты». Публикуем эссе живого классика европейской литературы в канун мировой премьеры фильма на Римском кинофестивале.

Трудно быть богом, но трудно и быть зрителем — в случае этого лютого фильма Германа.

Я всегда полагал и писал, что любой текст (литературный, театральный, киношный и любой вообще) адресован некоему «образцовому читателю». Читатель первого уровня хочет только узнать, что происходит и чем кончится история. Читатель второго уровня, пройдя первый, перечитывает текст и разбирается, как текст устроен и какие повествовательные и стилистические средства заворожили его в первом чтении.

Обычно второе прочтение — оно именно второе. Если не считать случаев, когда цель — холодный формальный анализ, чем занимаются филологи, а не настоящие читатели. То есть я хочу сказать: разбирать операторскую, монтажную и прочую работу и почему «Дилижанс» — великий фильм может тот, кто сначала испереживался на первом уровне, волнуясь, удастся ли Седьмому кавалерийскому полку выручить из беды дилижанс и останется ли в живых «малыш» Ринго, вышедший на поединок.

Насчет фильма Германа скажу, что выше первого уровня подняться очень трудно. Как только вы попадаете в это Босхово полотно, остается брести по закоулкам, даже по таким, которых на настоящем полотне-то и не видно. Вы бредете под гипнозом ужаса. Нужна немалая сила духа, чтобы восстановить дистанцию, необходимую для перехода с первого уровня восприятия на второй.

Кадр из фильма "Трудно быть богом"
Кадр из фильма "Трудно быть богом"

Автор, бесспорно, размещает в своем тексте закладки, скажу даже — зацепки, приглашая нас перейти на этот самый второй уровень. Я имею в виду обильное использование длинных кадров, создающих у нас чувство, будто смотрим из отдаления (и даже как будто бы из другого пространства, и нас-то изображаемое не касается). Что-то вроде брехтовского приема Verfremdung, который сформировался у Брехта под влиянием московских известий о «приеме остранения» Шкловского.

Но как можно отстраниться от того, что рассказывает режиссер Герман?

Данте, конечно, выпростался из адской воронки (хотя вряд ли бы у него это получилось без Вергилия), но перед этим прошел все круги, и, в частности, не как свидетель, а как участник, периодически захваченный происходящим, подчас донельзя перепуганный.

В этом же примерно состоянии я проследовал по аду фильма Германа, и меня захватывал кошмар, и вовсе не получалось отстраниться. В этом аду, созданном из нетерпимости и изуверств, из омерзительных проявлений жестокости, нельзя существовать отдельно, как будто не о тебе там речь, не о тебе fabula narratur. Нет, фильм именно о нас, о том, что с нами может случиться, или даже случается, хотя и послабее. Менее жутко в физическом отношении.

Но я представляю себе, как это должны были воспринимать те люди, кому фильм предназначался, — в брежневские времена, еще советские и недалеко ушедшие от сталинских. Именно в той обстановке фильм становился аллегорией чего-то, что от нас, конечно, ускользает. Наверное, тем зрителям еще труднее было оторваться от восприятия, затребованного первым уровнем.

Если же все-таки удается высвобо-диться из этой завороженности жутью, открываются аспекты, которые бессознательно мы выявили уже на втором уровне постижения. Это разнообразные кинематографические цитаты и кое-какие монтажные приемы, использованные в фильме.

Но необходимо действительно крепкое здоровье и умение следить за логикой аллегории, как умели это делать средневековые читатели, знавшие, что одно называется, а совсем другое подразумевается (aliud dicitur et aliud demonstratur).

В общем, что ни говори. Приятного вам путешествия в ад. В сравнении с Германом фильмы Квентина Тарантино — это Уолт Дисней.

Перевод Елены Костюкович

Loreen

Участник
# Дата: 13 Ноя 2013 17:22
Ответить 


Цитата: Уран
Приятного вам путешествия в ад. В сравнении с Германом фильмы Квентина Тарантино — это Уолт Дисней.

Чем больше читаю об этом фильме, тем меньше хочу его смотреть...
И, кстати, ИМХО, самое неразумное - сравнивать Германа с Тарантино.

Умник

Участник
# Дата: 13 Ноя 2013 20:24
Ответить 


Цитата: Loreen
Чем больше читаю об этом фильме, тем меньше хочу его смотреть

Это потому, что лучше один раз увидеть

Зритель

Участник
# Дата: 14 Ноя 2013 11:33
Ответить 


Цитата: Loreen
Чем больше читаю об этом фильме, тем меньше хочу его смотреть...
Сударыня, а разве Вас кто-то заставляет?

Что до Тарантино и Германа, они очень разные, разумеется. Но ремарка Эко тем и интересна, что находит сходное в столь различном: оба мастера изображают ад.

Emilia
# Дата: 21 Ноя 2013 21:48
Ответить 


Когда же он наконец выйдет, этот фильм??? После фестиваля прошло уже 2 недели - и тишина.
Предвкушаюууууу!!!!))
Атмосфера, наверное, вроде Бергмановской "7й печати"... Понимаю, почему Эко прибалдел, по такому кино ужасно соскучились.

БВИ

Экс-модератор, редактор страницы АБС
# Дата: 24 Ноя 2013 16:53
Ответить 


Фильм "Трудно быть богом" оказался больше России


"Вести-FM", 23.11.2013

Слушать аудиозапись, часть 1

Слушать аудиозапись, часть 2

Слушать аудиозапись, часть 3

Фильм Алексея Германа был показан на Римском кинофестивале и скоро выйдет на экраны и в России. О картине, ее режиссёре, процессе ее создания, реакции зрителей и о кинематографе вообще обозреватель радио "Вести ФМ" Антон Долин поговорил с обозревателем газеты "Коммерсантъ" Андреем Плаховым и обозревателем "Новой газеты" Ларисой Малюковой.


Долин: Сегодня наша дискуссия посвящена вопросу не только культурному, как мне кажется, но это более широкое явление, речь идет о фильме "Трудно быть богом" Алексея Юрьевича Германа. Я напомню нашим слушателям, что его мировая премьера прошла в вечном городе Риме, на Римском кинофестивале, где посмертно режиссеру был присужден золотой приз за вклад в кинематограф. Но, конечно, не только и не столько, наверное, даже это для нас важно, как тот факт, что фильм, работа над которым шла полтора десятилетия, наконец завершен. Что теперь уже никаких дополнительных работ над самой картиной не будет, а будут только работы по подготовке для проката, и что в очень скором времени фильм окажется все-таки на экранах. Я приветствую в студии моих гостей, моих коллег, кинокритиков: обозревателя газеты "Коммерсантъ" Андрея Плахова и обозревателя "Новой газеты" Ларису Малюкову. Давайте начнем с самого начала. Мне кажется, что довольно поразительный факт был в Риме, поскольку мы все там смотрели фильм, но я думаю, что тот эффект будет и здесь: фильм, который перегружен ожиданиями, нашими ожиданиями, ожиданиями, как иногда выясняется, людей, которые вообще очень далеки от кино, может быть, им просто нравятся Стругацкие, может быть, просто легенда вокруг этого фильма, который столько делается, их настолько раздражает, интересует уже много лет, что ожидания накопились, они спрессовались, и все равно фильм каким-то образом их обманул. Все равно люди выходят, те, которые посмотрели фильм, с ощущением какого-то удивления. Первый вопрос: было ли у вас это ощущение, если было, то чем оно было вызвано и почему такой эффект происходит? Связано с тем, что картина какая-то уж сверхавангардная или есть какие-то другие магические элементы, такие же странные, как две птицы, которые вылетели из-за экрана на первом римском показе картины. То есть совершенно какая-то непредсказуемая вещь, алогичная и какая-то будто не из нашего мира пришедшая.

Плахов: Ну, наверное, можно согласиться с тем, что некая мистика витала над этим проектом. Действительно, он столько лет делался, к сожалению, режиссер Алексей Герман не дожил до премьеры. И, в общем, здесь есть некая закономерность, потому что, мне кажется, конечно, это абсолютно субъективное ощущение, тем не менее, наверное, он - Алексей Юрьевич, я имею в виду - где-то внутренне боялся вот того, что этот фильм будет завершен. Потому что он слишком много в него вложил. Это действительно, может быть, главная работа его жизни. И он жил до тех пор, пока длился этот фильм, пока длилась работа над фильмом, пока длилась эта легенда, витала над нами. И вот он умер, и фильм появился. В этом есть какое-то действительно странное, и я бы сказал даже, мистическое совпадение. И дальше фильм продолжает жить своей жизнью уже, сталкиваясь с людьми, которые настроены на эту легенду, которые действительно очень многого ждали, многие из них. Другие ничего не ждали, просто что-то слышали. В любом случае это уже становится неким другим сюжетом, сюжетом реальной жизни фильма, в аудитории, которая на самом деле, как я почувствовал, не совсем готова к его восприятию. Хотя сам просмотр на Римском фестивале, вы, наверное, согласитесь со мной, прошел очень хорошо. Пресс-показ вообще блестяще, потому что практически никто не покинул зала. Это был резкий контраст по сравнению с тем, как проходила премьера "Хрусталева" в 1998 году на Каннском фестивале. Это была большая травма для Германа, потому что большая часть журналистов зал покинула, и реакция на фильм была крайне негативной. Потом, правда, многие критики пересмотрели свою точку зрения, но было уже поздно. Травма была нанесена. Сейчас этого не случилось. Если бы Герман присутствовал на премьере, он бы, конечно, порадовался. На самой премьере вечером я не был, слышал, что некоторые люди уходили, но это было в пределах нормального, картина действительно трудная, тяжелая, длинная и, как говорится, кино не для всех. Тем не менее, у меня не было ощущения того, что меня обманули, или не было какого-то удивления, изумления в том смысле, что я ожидал чего-то другого. Я был подготовлен к этому. Но понимаю, что, конечно, не все были к этому готовы. Потому что, как написал обозреватель радио "Свобода" Дмитрий Волчек, была опасность, что легенда окажется выше, больше, чем сам фильм. Но этого не случилось. Случилось другое, что фильм оказался больше сегодняшней России, которая, в общем-то, не готова к восприятию такого достаточно экстремального авторского эксперимента, авторского кино. На самом деле большого кино. Это не просто эксперимент, это действительно кино большого стиля, но выполненное в таких формах, от которых сегодня публика уже отвыкла, и поэтому возникает некий дисконтакт. Об этом, мне кажется, стоит поговорить.

Долин: Да, мне кажется, что уточняя или перефразируя то, что сказал Волчек, больше ли фильм, чем Россия, или, я бы скорее сказал, он ей равновелик... И очень во многих отношениях он ей равен, и это очень интересный эффект. Но то, что фильм оказался больше, чем легенда вокруг него... Главное опасение было, что легенда больше, чем фильм. Фильм больше, чем легенда - это факт, мне кажется. Что забываешь обо всех каких-то там опасениях, предвкушениях и так далее, фильм все-таки их стирает, ощущение разочарования, может быть, даже ощущение отвращения, но не разочарования, если вы понимаете, о чем я говорю. Кстати, что касается реакции людей на официальной премьере, то многие явно там присутствовали потому, что полагалось, потому, что было надо. И многие наши соотечественники в том числе. Я думаю, что многие люди ушли не потому, что они пришли смотреть великий фильм великого режиссера, а увидели что-то ничтожное, а потому, что в принципе в этот зал они попали по какой-то случайности. Ну, я в этом убежден. Мне рассказывал мой итальянский коллега Пауло Перона, главный редактор синефильского журнала, что он приехал в Рим на последние два дня фестиваля. Фестиваль уже закончился, призы были розданы, и он пошел смотреть повторный показ Германа, он не видел фильм в обычном кинотеатре, куда продавались билеты. То есть там не было никакой премьерной публики вовсе, с ним оказались двое его коллег, как выяснилось, они посмотрели фильм на премьере и пришли смотреть его еще раз. До такой степени были впечатлены. И он сказал, что практически никто не уходил из зала, и что люди оставались до конца финальных титров и аплодировали. Конечно, не весь зал, но большая часть. Он сказал, что такое происходит крайне редко, но вот, в частности, и на Римском фестивале. То есть это не наше какое-то субъективное раздувание. Я хочу обратиться к Ларисе Малюковой, уникальному человеку, которая не просто посмотрела фильм Германа "Трудно быть Богом", но посмотрела его завершенную версию дважды в течение одного дня. Я думаю, что многие люди, которые сейчас уже начинают критиковать фильм, его не посмотрев, просто не поверят, что такое возможно. Об этом изотерическом опыте прошу рассказать.

Малюкова: Ну, правда. Мы скажем, что мы еще вместе с вами смотрели его накануне буквально за пару месяцев без озвучания, но уже на большом экране первого апреля. Но просто после того показа тоже, если вы с вспомните, наш прекрасный "Фейсбук" разразился жутким негодованием, что это невыносимо смотреть. Я вам хочу сказать, что и в той версии это было крайне интересно смотреть на большом экране. Потому что для меня этот фильм больше, чем кино. Это даже не совсем кино, это нечто, чему мы не нашли... Андрей сказал о форме... Это тот случай, когда форма столь же важна, но это всегда касается любого большого произведения искусства, но в данном случае, мне кажется, это найдена такая мощная пластическая форма решения экранными средствами, что, конечно, фильм этот можно, мне кажется, бесконечно рассматривать как шедевры живописи или как какие-то высокие произведения скульптурного искусства. Почему я говорю о пластическом искусстве? Потому что у меня еще был один опыт интересный: я смотрела этот фильм на озвучании, несколько дней подряд я смотрела - называется барабан, смотрела, когда крутили один эпизод с книгочеями, с казнью книгочеев. И три дня мы смотрели буквально один эпизод фильма. Я вам хочу сказать, что на третий день я обнаружила в этом кадре новые для себя открытия. Если вы помните, на пресс-конференции Юрий Клименко говорил о том, что там не видно, а наверху стоит главный герой Румата... Этого ничего не видно, там какие-то вещи, как действительно в произведении необычайной глубины, рассматриваются с каждым новым просмотром заново. Поэтому тот день, который я провела с Германом сознательно, и это, да, для меня была такая внутренняя необходимость и какая-то акция, вот это был на самом деле очень интересный и, самое главное, очень живой опыт. Со мной была Нина Зархи на обоих показах. И не было это мучительно трудно. На самом деле, действительно есть очень интересная тема и очень важная тема, мне кажется, это необходимость как раз, и важно для критика - разговоры, может быть, какой-то дискуссии специальной о том, как быть зрителем фильмов Германа. Потому что, конечно же, фильм выйдет, и, конечно же, Антон, не могу с тобой не согласиться, легенда все равно для огромной части аудитории будет больше, особенно после наших возвышенных текстов, влюбленных в этот фильм. Конечно же, мы же видим, люди уже готовятся наброситься на эту картину. Непонятно почему, но вот это ожидание тоже есть. И будут эти тексты, и будет это негодование публики, поэтому, конечно, мне кажется, публику надо готовить к показу этого фильма.

Долин: Мне хочется еще об оной вещи сказать. Вообще, одна из главных моих мыслей по факту просмотра картины - это невероятное, интереснейшее совпадение Германа со временем. Потому что он всегда как бы делал вне времени. Он снимал что-то всегда не о современности. Он человек, который никогда не воевал, поскольку был ребенком во время войны. Сделал две в числе лучших картины о войне - "Проверка на дорогах" и "20 дней без войны". Он, естественно, не видел Октябрьской революции, но сделал замечательный фильм о Гражданской войне "Седьмой спутник", он, конечно, не жил в 30-е годы, тем не менее...

Плахов: И не бывал в ГУЛАГе.

Долин: Да, не бывал в ГУЛАГе. Совершенно потрясающе переосмыслил то, что сделал в прозе его отец Юрий Герман, в фильме "Мой друг Иван Лапшин", а затем на основе жизни своего отца отчасти сделал фильм "Хрусталев, в машину". При этом его фильмы лежали на полке. Там были годы, самый большой промежуток - это 14 лет на полке пролежал его фильм "Проверка на дорогах". Понимаете, человек живет в одном времени, снимает о прошлом, потом его фильм все равно никто не видит. Проходят еще какие-то годы, он оказывается в будущем. А фильм выходит и вдруг совпадает с публикой и с настоящим временем. Вот это какой-то невероятный и абсолютно магический и необъяснимый для меня эффект. Ничем кроме колоссального таланта или - скажем это пафосное слово - гениальностью объяснить я это не могу. Так вот, мне показалось очень интересным, как совпал фильм "Трудно быть богом" с сегодняшним днем. Кроме совпадений сюжетных и идейных, там очень много похожего на современную Россию. Хотя действия отнесено уже не в сталинские времена, а действительно в придуманные Средние века, не существующие, на другую планету. Но есть ведь еще одно - есть изобретения современного визуального кинематографа, от которых нам Герман кажется максимально далеким. Да, это вот широкоэкранное, там 3D, там 4D уже, долби, стерео. А он делал черно-белый фильм на три часа. И при этом все главные приметы этих новых изобретений лично я там обнаружил. Его работа кропотливая над звуком, которая длилась 4 года - ведь это то же самое долби, только без долби. Ему не необходимо, чтобы было много динамики, но вот эта полифония звуков, которая отовсюду раздается, создает эффект присутствия - это то, над чем он работал еще в "Хрусталеве". Или же 3D. 3D - что это такое? Это зритель, ощущающий себя внутри картины. Но ведь он снимает фильм с точки зрения персонажа, и камера подменяет своего персонажа, и зритель, хочет или нет, оказывается внутри изображения. И вот совершенно мне кажется потрясающим, что ему удалось так это все в картине... Безусловно, не намеренно при всей кажущейся архаичности. 15 лет делал ее, затем делал черно-белое, огромное, все это там, тем не менее, есть.

Долин: Мне кажется, что одна из драм, связанных с фильмом "Хрусталев, в машину" и с тем, что он так был недооценен и недопонят в свое время и в Европе, и в России, была связана с тем, что время, в которое он вышел, как-то сопротивлялось сильно этой картине. То есть в кино тогда были в чести совершенно другие вещи, это был зенит эпохи постмодернизма, и люди ждали какой-то откровенной цитатности, иронии в тех же самых Каннах. Того, чего они в этом фильме не обнаружили. В России просто не было никакого показа вообще. И ясно, что если чем-то и можно было кого-то привлечь, то ,скорее, какими-то броскими картинами вроде фильма "Брат" Балабанова, чем такими сложнейшими произведениями, как фильм Германа. И, конечно, главная беда - это было некое безразличие и к фильму, и к Герману, и к теме, которая там есть, сложнейшей теме, связанной, конечно, со Сталиным. И мне кажется, что одним из косвенных последствий безразличия к этой теме в течение какого-то периода стало то, что сейчас Сталин у нас вдруг превратился в эффективного менеджера и кумира народов. Но, не входя подробно в эту тему, сейчас в отношении фильма "Трудно быть богом" я вижу абсолютно потрясающее неравнодушие, потенциальных еще зрителей. Может быть, это неравнодушие, которое обернется ненавистью, топтанием, разоблачением и многими какими-то гадостями. Может быть, будет, с другой стороны, рядом и обожание, и восторг, и преклонение, но самое главное, я вижу, что даже публикация из Рима о премьера, что просто даже фотография из фильма, которая где-то появляется, скажем, в Интернете, встречает повышенный интерес. Как вам кажется, связано ли это только с тем, что Герман уже ушел из жизни, а ожидание картины затянулось, или что Стругацкие популярные все еще писатели, или есть какие-то еще причины, почему этого фильма, как сейчас кажется, очень многие так сильно и яростно ждут?

Плахов: Ну, наверное, можно сказать, что фильм задевает какой-то нерв, так сказать, действует на нервы.

Долин: Действует, точно.

Плахов: В общем, это мы видим по публикациям в "Фейсбуке", по многим реакциям тех людей, которые вообще на премьере не были и пока еще картины не видели, но уже имеют свое мнение. Как-то тоже довольно характерно.

Долин: Ревнивое такое...

Плахов: Ревнивое, обостренное, агрессивное. Почему? Мне кажется, это связано с тем, что кинематограф Германа - особенно последняя, поздняя стадия, имеется в виду "Хрусталев" - прежде всего и "Трудно быть богом" люди это интуитивно чувствуют даже те, которые не видели. Ну, многие видели фрагменты этой картины, уже понятно. Вот у них ощущение такое, что это кино, которое втаптывает их в грязь, что это чернуха, пусть даже как бы высокоинтеллектуальная или авторская...

Долин:
"Высокодуховное", пишут они в кавычках.

Плахов: Но, тем не менее, чернуха, а им хочется совсем другого. Им хочется развлекаться, им хочется красоты, красивого на экране.

Малюкова: Светлого кино, как они пишут.

Плахов:
Светлого, чтобы был свет в конце туннеля, была надежда...

Долин: Доброе, доброе кино должно быть.

Плахов: Доброе. Пусть это будет фильм "Шоколад", предположим, есть такой американский фильм очень хороший, приятная сказочка такая, или фильм "Пираты Карибского моря". То есть вполне достойные фильмы, но вот как бы эта модель кино, собственно, и сформировала сегодняшнее восприятие. Конечно, люди не любят в этом признаваться и говорят, что причины другие, но на самом деле, мне кажется, это базовая причина того, что происходит вот это отторжение. Люди хотят комфорта. Он устают от жизни, от ее проблем.

Долин: Помнишь, "Астенический синдром", когда там люди выходят из зала и говорят: я после работы устала, а мне грустное кино показывают.

Плахов: Разумеется. Ты говорил по поводу "Хрусталева" и того, что он попал не в ту эпоху. Конечно, уже в ту эпоху было действительно в моде совершенно другое кино. Дело даже не в постмодернизме, а в том, что погоду делало кино, где история представлялась, даже история с большой буквы, как мелодрама - прежде всего, "Утомленные солнцем", даже "Список Шиндлера", фильм "Жизнь прекрасна", даже вот, скажем, жизнь в концлагере и быт концлагеря чудовищный представал в форме комедии или сказки...

Малюкова: Трагикомедии.

Плахов: Пускай трагикомедии, но тем не менее с элементами... А Герман вдруг нам дает совершенно жесткую, абсолютно ничем не смягченную картину мира, трагическую картину мира, которую нужно рассматривать именно как картину. И это еще одна проблема. Лариса уже об этом сказала. Это фактически картина Босха, условно говоря, которую можно рассматривать бесконечно, углубляясь в каждый фрагмент этого полотна.

Долин: Не только можно рассматривать бесконечно, но невозможно рассматривать быстро.

Плахов: Да. Иначе ты просто...

Долин: Ты встаешь на пять минут к Саду наслаждения Босха, но ты скажешь: да, шедевр, но ты ничего не удержишь в памяти, в душе, в мозге, потому что это требует внимательного просмотра.

Плахов:
Конечно. Это совершенно другой принцип. Между тем наши критики как будто бы профессиональные пишут тут такую ахинею, как скажем, в этом фильме нет характеров, в этом фильме нет драматургии. Извините, в этом фильме есть драматургия, просто она совершенно другая, построена по другому принципу. В этом фильме есть характеры, но характер, возможно, здесь не главное, здесь другой принцип вообще подхода к этой картине. И критик профессиональный, по крайне мере, должен это понимать. От зрителя, конечно, было бы это требовать, конечно, жестоко.

Долин: Но зрители есть зрители и зрители.

Плахов: Да, разумеется. И, по крайней мере, в этом есть задача критика.

Долин: Лариса.

Малюкова: У меня тоже была дискуссия с одним критиком на эту тему, который сказал именно то, о чем сейчас говорил Андрей, что нет характеров, что человек, который не читал Стругацких, ничего в этой картине не поймет. И вот это, мне кажется, очень важная претензия, на которой можно остановиться. Потому что, мне-то кажется, что человек, который читал Стругацких, ему будет страшно интересно, если это человек, интересующийся, понимающий. И очень интересно видеть эту вилку между фильмом и книгой. Она огромная, она есть. Притом, что это, может быть, одно из самых точных прочтений Стругацких.

Долин: Так сказал, во всяком случае, биограф Стругацких, который был на дискуссии по поводу фильма в Риме, и внук Аркадия. Они не только сказали, что фильм им понравился - это одно дело, но и сказали, что им эта экранизация кажется очень точной. И мне кажется, это интересное высказывание именно от людей, приближенных к Стругацким.

Малюкова: Конечно. И в этом парадокс этой картины. С одной стороны, она очень далеко как будто бы ушла от этой картины, во всяком случае, в современность для меня и внутрь человека, что очень важно от книги. Для Алексея Юрьевича было неслучайным. Мы не разу не слышим, что героя зовут Антон, или там какие-то вещи, мы просто этого не знаем. Я говорю о людях, которые не читали книгу. Мне кажется, что это будет совершено иное восприятие картину, чем у людей читающих Стругацких, но оно может быть при подготовленности столь же колоссальным и для любителей, потому что огромная армия придет поклонников Стругацких. И они уже готовы просто идти смотреть эту картину. Тем не менее, вот это очень важно - понять, то, о чем сейчас Андрей тоже говорил, понять то, что эта картина сложная для просмотра, и что аудитория нынешняя действительно в широком смысле... Антон, ты говорил, что легенда, ожидание... Все равно мы понимаем, что очень узкий сегмент зрителей придет. И из тех, кто придет, конечно же, не все зрители подготовлены, и кино сделало многое для того, чтобы зритель был неподготовлен к картине такого масштаба, сложности. И я бы сказала, такой беспощадности к аудитории, на которую может осмелиться только большой художник, каким мы знаем, был и остается Алексей Юрьевич Герман.

Долин: Скажите, друзья, как вам кажется, когда пишут люди, не будем даже углубляться в то, смотрели они фильм или не хотят, или боятся смотреть, что вот эта картина, которая принципиально не дает зрителю удовольствия, а это совершенно ужасно и плохо. Дальше делаются из этого какие-то выводы. Ведь это на самом деле мы между сомой сейчас можем поговорить, счастливый момент, когда мы вдели, а остальные еще нет. Ведь это не так. Ведь удовольствие бывает разного рода и, конечно, зрелище такого рода - это удовольствие зрителю. Я хочу настаивать на слове "удовольствие" тоже может дать, хотя, конечно, наверное, не любому зрителю. Но это другой уже разговор.

Плахов: Ну, да. Бывает и мазохистское удовольствие. Мы немножко мазохисты, наверное. Но, например, фильм "Сало" Пазолини - он дает удовольствие или нет? В общем, это один из самых страшных фильмов в истории мирового кино. Тем не менее, разумеется, он дает эстетическое удовольствие, интеллектуальное удовольствие, потому что мы погружаемся в какой-то совершенно потрясающий и фантастический во многом, но в то же время реальный мир. Это что-то невероятное. То же самое касается и фильма Германа. Дело в том, что здесь Антон говорил о том, что этот фильм оказался очень современным и, может быть, самым современным фильмом Германа. На мой взгляд, так оно и есть.

Долин: Безусловно.

Плахов: По сути, это единственный фильм Германа - снятая современность, как это ни парадоксально. Все остальные фильмы все-таки сняты о его детстве, предыстория как бы его жизни, о его родителях и так далее. Об эпохе, которая прошла. Здесь же действие происходит, с одной стороны, как будто бы в будущем неком, с другой стороны, как бы в прошлом, а в результате оно происходит именно в настоящем.

Малюкова: Причем как бы в далеком прошлом.

Плахов: В далеком прошлом и в не понятном будущем. А на самом деле в очень понятном настоящем, потому что речь идет о том, что к нам подступает средневековье. Или мы подступаем к нему.

Долин: Или подступили уже.

Плахов: Или уже подступили, что скорее.

Долин: Ощущение некоего здесь и сейчас там есть. И мне кажется, что когда мы смотрим исторический фильм, возьмем любой из предыдущих фильмов Германа, мы все-таки смотрим и понимаем, что будет дальше. Как он сам говорил про Лапшина: "Мне было важно снять лица людей, которых расстреляют". И мы должны ощущать. Мы понимаем, что потом будет 1937 год, и расстреляют. Мы смотрим фильмы про войну, мы знаем, как эта война закончится. Мы не прикрепляем это к персонажу, мы в целом понимаем, куда движется большая история. Но в случае с фильмом "Трудно быть Богом", поскольку это вымышленная история, длящаяся, никуда не переходящая, ни в какое Возрождение и Средневековье на другой планете. Предположим, если мы не читали Стругацких, даже если читали, тут другая развязка, мы находимся постоянно в неком здесь и сейчас. Это эффект, который создает Герман совершенно намеренно, и мы не знаем, есть ли движение вперед, куда-то в какой-то прогресс, в какое-то будущее из этого настоящего. И на самом деле ощущение того, что этого движения, может быть, нет, это есть одно из главных и самых мощных ощущений, хотя довольно жутких, в этом фильме.

Плахов: Вот я бы еще хотел сказать в связи с этим, с темой прогресса, что, по-моему, получилось очень в каком-то смысле хорошо, что этот фильм не был сделан тогда, когда задумывался, в 1968 году. Герману не дали его сделать вместе со Стругацкими. Прошло много лет, картина появилась только сейчас, но она стала гораздо более зрелой, она оказалась гораздо более актуальной для сегодняшнего момента, она накопила тот опыт истории, который поместился в промежутке между этими датами. И в этом смысле это может быть такая историческая удача.

Малюкова: Хотя, если некоторое время назад вышла картина, может быть, зрители были бы больше подготовлены. Не знаю, мне кажется, что еще лет 10 назад аудитория была более продвинута. А что касается современности, мне кажется, более готовы к каким-то сложностям, я имею в виду, к труду просмотра картины. Сейчас просто совсем такое сиротное кино. Что касается современности, мне кажется, что при том, что все картины прошлые Германа были о прошлом как бы, они не случайно... У них такая была судьбы страстотерпца, потому что каждый из них мы найдем... говорим об очень болевой проблеме нынешнего дня.

Долин: Лариса, хочу тебя сначала спросить, потом Андрея о том же самом. Вот фильм окажется на экранах, будет выбрана какая-то прокатная рекламная стратегия, думаю, что скорей всего как обычно бывает с авторским кино, большая часть вещей будет просто не сделана, по привлечению, скажем, людей в зал. Они все равно придут. Что можно сделать сейчас своими силами, что нужно было бы сделать для того, чтобы этот фильм дошел до тех, кому он предназначен. Я думаю, что это можно очень просто определить - просто думающие люди, люди способные воспринимать кино как искусство, а не как развлечение. Все эти люди, это зрители Германа, не зависимо от того, понравится им фильм или, наоборот, они будут раздражены. Но они будут способны его посмотреть и каким-то образом его оценить, а не просто удивиться и через 15 минут потребовать обратно деньги за билет. Итак, что можно или нужно делать, чтобы этих людей, которые, я убежден, честно говоря, в России огромное количество. С одной стороны, их очень малых процент в числе теперешних посетителей кинотеатров, с другой стороны, гигантский процент, я уверен, людей, которые не ходят в кинотеатры, но на этот фильм пойдут. Что мы все можем сделать, кроме тех разговоров, которые сейчас здесь ведем, что тоже, наверное, немаловажно.

Малюкова: Ну, да, кроме разговоров, текстов и так далее, мне кажется, что показ, слово "показ" все-таки коммерческое слово, но показ этой картины должен быть столь же необычен, насколько необычным является сама картина. Мне кажется, что можно было бы, во-первых, минимальное количество залов, ну, прямо минимальное. Во-вторых, эти залы должны быть какие-то правильные, условно говоря, после текстов, я знаю, в частности после моего текста, сразу написали из ЦДХ, что жалко, что у нас плохая проекция. Давайте сделаем проекцию, чтобы показывать в ЦДХ картину Германа. Это очень правильное место на Крымской набережной. Для этого должно быть качество, как они написали, кресел и экрана хорошим. И этот фильм можно показывать. Этот фильм долгого проката. Точек показа должно быть мало, более того, мне кажется, этот фильм надо показывать как в Галерее. Вот как бы я делала: люди приходят в фойе, на экранах идут фрагменты, крутится барабан с фрагментами, которые ты можешь пока гуляешь, рассматривать. Должны продаваться альбомы с репродукциями из картин Германа, которые я бы, например, с удовольствием бы купила. Должны быть какие-то буки, не либретто, а с какими-то аналогами, с какими-то ссылками на произведения подготовленные, той же живописи, тех гравюр, которые смотрел Алексей Юрьевич, тех музейных экспонатов, которые набраны в картине, которые могут быть частью выставки, которую может быть, то же в том же фойе... Потому что там блестящая совершенно коллекция тех предметов. Мы видели этот предметный мир, который заслуживает особого внимания. То есть зритель может погрузиться в картину еще до показа и почувствовать какую-то особую интонацию места и времени, в котором ему предложено пройти вместе с фильмом Германа.

Долин: На самом деле я не могу не вспомнить, что за несколько лет последних, что я общался с Алексеем Юрьевичем, я ознакомился довольно подробно с его этими щитами. У него по ранним картинам, к сожалению, не сохранились, но известно, что когда он снимал свои все первые фильмы, начиная с "Проверок на дорогах", он в съемочных павильонах, тогда это были павильоны, или даже на натуре, когда была натура, имел всегда щиты с фотографиями того времени, о котором он снимал.

Малюкова: И людей.

Долин: И людей, разумеется. Набирал огромное их количество. Это все было то, к чему он бегал и сверялся, правильно, не правильно. Но когда ты снимаешь фильм про средневековье, что делать? Как создать предметы и мир? И он создавал его действительно из живописи. Я видел эти щиты, где были какие-то там шайки банные или какие-то арбалеты, оружие с картин Брейгеля и каких-то вообще безымянных голландских художников. А вот, к примеру, архитектура тех домов, которые тогда были. И они им воспринимались как настоящие, хотя на самом деле, конечно, пусть их рисовали где-то с натуры, но они были предметом художественного вымысла. Конечно, зрителя было бы в это погрузить тоже, наверное, было бы интересно.

Плахов: Да, вот этот контекст живописный, архитектурный, вообще культурный контекст...

Долин: Бытовой даже.

Плахов: Да, было бы очень важно представить в каких-то альбомах. Как сказала Лариса, все это правильно. Безусловно, это очень творческая задача. Как вообще прокатать эту картину правильно и добиться какого-то эффекта. Чтобы это не было чем-то абсолютно музейным, было бы обидно, если бы это стало просто как бы показом предметов музейных исключительно. Все-таки привлекло какое-то зрителей интересующихся, но в то же время, чтобы это было неким отдельным событием, выделяющимся из рамок обычного проката.

Долин: Да, даже представить себе вот это расписание кинотеатра "Октябрь", где будет написано "Капитан Филипс", где будет написано "Капитан Филипс. 3D в 12,15,17. Зал номер 7", "Трудно быть Богом" в 15.00 и в 19.25".

Малюкова: Так это и будет, к сожалению.

Долин: Так и будет.

Плахов: А пока, ну что мы можем сделать? Мы все трое единомышленников, как я понимаю, пишем много уже, не первый текст про эту картину, про ситуацию, связанную с картиной. Отбиваемся от нападок некоторых наших коллег и просто читателей в "Фейсбуке", которые очень как-то агрессивно настроены против этого фильма. И даже пшат о том, что мы их там чуть ли не за уши тащим на эти показы.

Малюкова: А чем вызвана такая агрессия, Андрюша, как ты думаешь?

Плахов: А я не знаю. Дайте мне нансеновский паспорт, я хочу уехать из этой страны, где меня заставляют смотреть фильм Германа ужасный, втаптывают в грязь и так далее. Не надо волноваться, все гораздо проще, в общем, никто никуда не тащит, каждый может сформировать свое мнение. А кто не хочет, может вообще не смотреть этот фильм.

Долин: Конечно.

Плахов: Это и не нужно, наверное, для кого-то. Тем не менее, я думаю, что все-таки аудитория у этого фильма будет. Это интеллигенция, которая в нашей стране все-таки, эта прослойка не такая уж маленькая, не такая уж тонкая. Вот люди придут хотя бы из любопытства. Будут споры продолжаться. И, в общем, все равно это какой-то интерес к картине будет стимулировать. Может быть, в чем-то тут даже есть и элемент хорошего.

Долин: Я от себя хочу добавить еще то, что надо думать и о том, что как показывать фильм всему миру. Но, наверное, это касается не только мира, но и России. Кончено, было бы здорово, если бы удалось хотя бы в каких-то ситуациях присовокупить к показу фильма "Трудно быть богом" показ других фильмов Германа, благо их совсем мало. И я видел, может быть, вы тоже видели на Венецианском фестивале отреставрированный со звуком, с изображением, подчищенным копию фильма "Мой друг Иван Лапшин". Он смотрится, я бы сказал, довольно современно. И уж точно его почти в мире не видел. Если этот контекст показывать и создавать, то есть показывать Германа как явление, то фильм перестанет казаться, сейчас он кажется именно таким, он кажется инородным, инопланетным телом. Это некий метеорит, который упал на землю, мы пытаемся его боязливо простукивать, думая, сильно ли там радиоактивное поле, нельзя ли заразиться, и можем ли мы его расщепить или нет, что это за материал, может он нам быть полезен или чем-то вреден, сверхтвердый или, наоборот, какой-то там неплотный. Мы этого не понимаем пока что. И если вдруг открыть целую планету и увидеть, что она состоит из этого материала, то гораздо проще будет исследование этого метеорита, а может быть, увлекательнее и в какой-то степени продуктивнее.

Малюкова: Это еще важно потому, что, к сожалению, это один из крупнейших, а может быть, на мой взгляд, крупнейший режиссер российской современности, на западе все-таки не так известен, как хотелось бы.

Долин: Почти не известен.

Малюкова: И есть другие имена, не будем их называть, которые очень известны, и обидно, что вот такой дисбаланс он существует. Каким-то образом тоже надо этим заниматься, конечно.

Долин:
Я хочу напоследок задать, но не короткий, а довольно длинный и сложный вопрос, на который... У нас нет выбора, мы можем только схематично ответить, хотя бы как-то. Вопрос такой: зачем это нужно зрителю? На самом деле, уберем вот это интеллигентный зритель, умный, глупый, предположим, что фильм он для всех. Дальше эти все могут сами выбирать идти или нет, как реагировать, это, разумеется, их дело. Но люди, бывает, что выходят с фильма, который дает какое-то негативное ощущение и вообще какую-то фрустрацию. Я считаю, что всегда искусство приводит к этому результату так или иначе. Ну и вот, дочитал "Преступление и наказание" и себе говоришь: да, он убил старушку, это все плохо, но в конечно счете мы понимаем, что преступление это плохо, это совершать нельзя. И какой-то, скажем, примитивный педагогический смысл из этого вырисовывается. И так далее. Каждое сложное произведение, как правило, имеет какую-то мораль - зачем нам было нужно в него погружаться. Сейчас, действительно, люди не смотревшие, задают вопрос: ну зачем мне там три часа дерьма и ужаса? Какой ответ на этот вопрос дали бы вы, скажем, не своему коллеге-критику, а просто человеку, пришедшему с улицу, неглупому, который задает его и действительно думает, потратить свои 300 рублей на этот фильм или на другой?

Роман Сидоров

Администратор
# Дата: 25 Ноя 2013 12:10
Ответить 


Плахов: Наверное, можно сказать, что фильмы делятся на две категории. Большая часть фильмов - это просто фильмы, которые доставляют какое-то удовольствие, какую-то сумму переживаний эстетических иногда и просто сами по себе увлекают своим сюжетом или еще чем-то, творческими работами и так далее. И есть другая категория фильмов, гораздо более дефицитная, гораздо более редкая - это фильмы, которые что-то начинают продуцировать в твоей жизни, каким-то образом ее менять. Особенно если речь идет о молодых людях, потому что те, кто уже сформирован, может быть, как-то зачерствели душой, а молодые люди все-таки откликаются. Иногда совершенно неожиданным может быть эффект от просмотра такого фильма. Я уверен, что это будет происходить с некоторыми зрителями. Если говорить о том, что внутри этого фильма и в чем его мораль, выражаясь таким несколько казенным языком, то я бы сформулировал это так - это фильм о позиции интеллигенции в ситуации, когда нельзя оставаться просто равнодушным свидетелем того, что происходит.

Малюкова: Мне кажется, что самое важное для меня, кроме всего контекста - социального, исторического, эстетического, очень важен для меня момент этический, потому что мне кажется, это возможность для зрителя, редчайшая сегодня вообще в искусстве экзистенциального погружения в собственный мир и понимания мира себя и своего самостояния в этом мире. Потому что герой картины находится в ситуации отсутствия выбора и при этом он должен выбирать. И так или иначе все мы так как жизнь не только комедия, но и трагедия, когда мы попадаем в такие ситуации. Поэтому, мне кажется, это возможность на примере, может быть, не своей собственной, но отчасти и своей, потому что фильм забирает тебя внутрь, прожить этот момент, пережить его. И, я не согласна с теми людьми, которые говорят о мраке - и увидеть какую-то возможность надежды.

Долин: Я не буду пытаться чего-то выдумать, какой-то свой сейчас велосипед, я полностью с вами, друзья, здесь согласен и солидарен. Я скажу еще одно совсем простую примитивную вещь, которую, мне кажется, нужно постоянно твердить всем будущим зрителям этого фильма. И лучшего способа привлечь нет, потому что главный инстинкт человека - это любопытство. Это фильм, какого вы никогда в своей жизни не видели и не увидите, если вы не посмотрите этот. Таких фильмов больше нет.

Плахов: И не будет.

Долин: Нет, и не будет никогда. Поэтому если вы хотите как минимум удивиться и пережить в кино то, чего вы никогда не переживали, то пойдите на фильм Алексея Германа "Трудно быть богом". Уже скоро такая возможность представится. Большое спасибо.

Лао Лун

Старший модератор
# Дата: 25 Ноя 2013 13:31
Ответить 


На официальном сайте Римского кинофестиваля есть страница, посвящённая Алексею Герману, и ещё одна, посвящённая фильму ТББ.
Всё на итальянском, естественно, но с Гугл-переводчиком понять можно.

Умник

Участник
# Дата: 25 Ноя 2013 14:13
Ответить 


А вот мнение "незаинтересованного наблюдателя" по поводу Римского показа.

Loreen

Участник
# Дата: 26 Ноя 2013 19:15
Ответить 


Цитата: Умник
Это потому, что лучше один раз увидеть

К сожалению, я в этом очень сомневаюсь (говорю исключительно о себе).

Loreen

Участник
# Дата: 26 Ноя 2013 19:18
Ответить 


Цитата: Зритель
Сударыня, а разве Вас кто-то заставляет?

Сударь, а разве Вам кто-то запрещает?
Цитата: Зритель
Что до Тарантино и Германа, они очень разные, разумеется. Но ремарка Эко тем и интересна, что находит сходное в столь различном: оба мастера изображают ад.

Хм... у Тарантино - ад?..
У Тарантино эпатаж, блестящий стёб и литры кетчупной "крови". Что до определения того, что покажет Герман... я не хочу использовать подбанную лексику.
Тем паче, что фильм не видела.
Но, похоже, лично мне по горло хватит отзывов.

Умник

Участник
# Дата: 26 Ноя 2013 19:48
Ответить 


Цитата: Loreen
я в этом очень сомневаюсь

Жаль, что им удалось вас запугать. Я имею в виду критиков, единодушно объявляющих фильм несмотрибельным, несмотря на все внешние похвалы гениальности Германа и на прочие ритуальные телодвижения. Запретить нельзя, слишком уж дурно это пахло бы, вот и ведут теперь такую кампанию. Опорочим фильм заранее (причем неявно, под видом похвалы) и никто на него не пойдет...

Loreen

Участник
# Дата: 27 Ноя 2013 18:19 - Поправил: Loreen
Ответить 


Цитата: Умник
Жаль, что им удалось вас запугать.

Не "запугать"...
Да и критики тут не при чём. Мне хватило нарезки - фото, куски фильма.
Беспросветщина...
Между прочим, ничего нет хорошего, если показывают _только_ беспросветщину. Глаз смотрящего замыливается. И то, что на контрасте с улыбкой и надеждой ужасало - становится просто неприятным раздражителем, от которого защищается психика.

Такого я для себя не хочу.
Цитата: Умник
Опорочим фильм заранее

Я так не думаю. Я думаю, тут подсознательно ещё срабатывает "о мёртвых либо хорошо - либо ничего".

Умник

Участник
# Дата: 27 Ноя 2013 20:44
Ответить 


Цитата: Loreen
Я так не думаю. Я думаю, тут подсознательно ещё срабатывает "о мёртвых либо хорошо - либо ничего".

Такая компонента, несомненно, заметна. И она используется кампанией на все сто процентов.

Цитата: Loreen
Не "запугать"...
<...>
Беспросветщина...

Собственно, я именно это и имел в виду. Потому что следующее ваше утверждение:

Цитата: Loreen
показывают _только_ беспросветщину

... является именно результатом упомянутой "кампании": вы им поверили и вам не захотелось проверить. Цель достигнута, не зря денежки уплачены

А защищать психику полезно не всегда. Иногда неплохо бы и напрячь ее. Бояться не надо, она крепкая, картинкам на стене ее не поломать.

Loreen

Участник
# Дата: 28 Ноя 2013 10:30
Ответить 


Цитата: Умник
является именно результатом упомянутой "кампании": вы им поверили и вам не захотелось проверить. Цель достигнута, не зря денежки уплачены

Я очень не люблю теории заговоров. В 9 случаях из 10 они, несомненно, интереснее правды, но проблема их в том, что в 99 случаях из 100 они оказываются выдумкой.
Цитата: Умник
А защищать психику полезно не всегда. Иногда неплохо бы и напрячь ее. Бояться не надо, она крепкая, картинкам на стене ее не поломать.

Это Вы по поводу моей фразы о защите психики говорите, верно? Если так, то по комментарию сужу - Вы неправильно поняли то, что я хотела сказать.

Я не призываю защищать психику, поливая всё вокруг розовым сиропом. Отнюдь.
Я совершенно о другом говорю. О том, что чем больше на человека вываливается сугубо отрицательной информации или эмоций - тем меньше они его трогают. Это нормальная защитная реакция психики. Никуда от этого не деться.

Поэтому максимально эффективна не чернуха, а именно контраст. Даже в самой страшной истории должно быть что-то светлое - чтоб подчеркнуть ужас кошмара. На контрасте.
В том же "Иди и смотри" есть совершенно потрясающая сцена, когда девочка танцует под дождём. И улыбается. Не было бы её - фильм бы потерял почти всё, ИМХО.

Швидлер Борис

Участник
# Дата: 28 Ноя 2013 11:21 - Поправил: Швидлер Борис
Ответить 


Цитата: Loreen
Я так не думаю.

ну как же! некоторые точно знают, что именно есть в фильме, и что он из себя представляет. видимо, герман некоторым перед смертью успел послать копию, дабы получить добро. и, получив, спокойно умер. и если столь крупные специалисты по сми в целом и по конкретному фильму в частности говорят, что всё, что есть в сми - это компания по очернению великолепного, светлого, шедеврального фильма, - то им надо верить! они же знают. иначе откуда взялась бы такая уверенность? мы же не будем предполагать, что некоторые никакие не специалисты, а просто высасывают из пальца разную чушь, и впаривают потом остальным под видом гениальных откровений?

Умник

Участник
# Дата: 28 Ноя 2013 13:22
Ответить 


Цитата: Loreen
Я очень не люблю теории заговоров.

Я тоже. И никакого "заговора" не ищу. Как бы вам получше объяснить, что я имею в виду... Ну, вот, скажем, цензура, которой АБС подвергались в советские времена. Да, в 70-е было, видимо, некоторое "указание сверху" (а скорее - просто намек) на предмет того, что издателям лучше с ними "не связываться", то есть - не печатать. Но в 60-е ничего такого не было, а цензура была очень жесткая, в том же ОО Светлана Бондаренко насчитала около 700(!) цензурных правок по сравнению с авторским беловиком. Кто ее осуществлял, каков был конкретный механизм, когда никаких указаний сверху не поступало? Резали сами редакторы. Искрене считавшие, что советского читателя надо беречь от тех столкновений с реальностью, которые угрожали им в фантастике АБС. И сейчас происходит примерно то же самое. Господа критики кто искрене любит создавшееся положение вещей, кто просто держит нос по ветру. И все "защищают психику" будущего зрителя. Как то так примерно.

Цитата: Loreen
Я не призываю защищать психику, поливая всё вокруг розовым сиропом.

Для меня ваш текст прозвучал именно так. Если я не прав - тем лучше.

Цитата: Loreen
максимально эффективна не чернуха, а именно контраст.

Возможно. Но откуда вы знаее, что у Германа "одна чернуха"? Фильма то мы с вами пока не видели, а "нарезку", на которую вы ссылаетесь, делали те самые защитники психики, о которых я писал выше...

Loreen

Участник
# Дата: 29 Ноя 2013 12:42
Ответить 


Цитата: Швидлер Борис
компания по очернению великолепного, светлого, шедеврального фильма

Эпитета "светлый" я чего-то не припоминаю...

Loreen

Участник
# Дата: 29 Ноя 2013 12:47
Ответить 


Цитата: Умник
Господа критики кто искрене любит создавшееся положение вещей, кто просто держит нос по ветру.

То есть
Умбе́рто Э́ко (итал. Umberto Eco, Алессандрия, Италия) — итальянский учёный-философ, историк-медиевист, специалист по семиотике, литературный критик, писатель
- он тоже из этих?.. Который любит сложившееся положение вещей? Или держит нос по ветру?

Именно он, замечу, неоднократно говорит о фильме Германа "ад"...
Цитата: Умник
Если я не прав

Абсолютно неправы. Принципиально.

Швидлер Борис

Участник
# Дата: 29 Ноя 2013 12:56 - Поправил: Швидлер Борис
Ответить 


Цитата: Loreen
Эпитета "светлый" я чего-то не припоминаю...

надо расширять круг крупных специалистов по сми и фильму! тогда добавятся и другие эпитеты для припоминания.

Умник

Участник
# Дата: 29 Ноя 2013 23:43
Ответить 


Цитата: Loreen
Абсолютно неправы. Принципиально.

Вот и замечательно.

Цитата: Loreen
То есть
Умбе́рто Э́ко (итал. Umberto Eco, Алессандрия, Италия) — итальянский учёный-философ, историк-медиевист, специалист по семиотике, литературный критик, писатель
- он тоже из этих?.. Который любит сложившееся положение вещей? Или держит нос по ветру?

Именно он, замечу, неоднократно говорит о фильме Германа "ад"...

"У меня нет такого впечатления". Что бы кто ни говорил, Эко никак не зависит от российских властей, так что у него нет ни малейшего повода держать нос по путинскому ветру. Я думаю, что ключом к его оценке фильма является очень интересная фраза, сказанная им в самом конце приведённого на форуме отзыва:

Цитата: Умберто Эко
необходимо <...> умение следить за логикой аллегории, как умели это делать средневековые читатели, знавшие, что одно называется, а совсем другое подразумевается (aliud dicitur et aliud demonstratur)

То есть, я его понимаю так, что наличие аллегории он увидел, но "отследить ее логику" пока не сумел. Именно увидел, а не просто предположил, как можно было подумать, опираясь только на предыдущее его утверждение:

Цитата: Умберто Эко
я представляю себе, как это должны были воспринимать те люди, кому фильм предназначался, — в брежневские времена, еще советские и недалеко ушедшие от сталинских. Именно в той обстановке фильм становился аллегорией чего-то, что от нас, конечно, ускользает.


Но заметьте: любая самая страшная аллегория ада всегда подразумевает и наличие рая. Такова уж природа аллегории как приема. А от нас требуется желание и умение ее, эту аллегорию, видеть. Во всей ее полноте.

Loreen

Участник
# Дата: 30 Ноя 2013 10:30
Ответить 


Цитата: Умник
Эко никак не зависит от российских властей, так что у него нет ни малейшего повода держать нос по путинскому ветру

Уже хорошо. Значит, в том, что Вы определили, как "держание нос по ветру" или "искренняя любовь к создавшемуся положению вещей" Эко никакого отношения не имеет.
Однако
Цитата: Умберто Эко
Босхово полотно

Цитата: Умберто Эко
Вы бредете под гипнозом ужаса

Цитата: Умберто Эко
по аду фильма Германа

Цитата: Умберто Эко
меня захватывал кошмар

Цитата: Умберто Эко
нетерпимости и изуверств, из омерзительных проявлений жестокости

всё это Эко пишет о фильме. Мы уже выяснили, что не для того, чтобы
Цитата: Умник
Опорочим фильм заранее (причем неявно, под видом похвалы)

тогда зачем?
Очевидно, именно потому, что он так его увидел. Потому, что он всё это почувствовал.
И ни слова - ни словечка! - о том, что там можно разглядеть (сразу разглядеть!) что-то, кроме уже упомянутого. Он начинает с
Цитата: Умберто Эко
лютого фильма Германа

и заканчивает пожеланием приятно прогуляться по аду.

Для того, чтобы разглядеть в этом аду рай - нужно слишком много придумать и домыслить. Пока я у Умберто Эко читаю, что как минимум на визуальном уровне фильм - сплошная беспросветщина. Как я и говорила. И с чем Вы были несогласны.

Далее. Я абсолютно не могу уразуметь, к чему сейчас снимать как в брежневские времена.
Как киноэксперимент? Как желание "подчеркнуть некий индивидуальный стиль"? Зачем? Для кого? С брежневских времён прошло... сколько?
Для чего нынешнему зрителю предлагать подобное к просмотру?
Или Герман сразу снимал только для определённого поколения?

Вы сами цитируете:
Цитата: Умник
в брежневские времена, еще советские и недалеко ушедшие от сталинских. Именно в той обстановке фильм становился аллегорией чего-то, что от нас, конечно, ускользает.

То бишь, аллегория, от которой Вы говорите - конечно ускользает.

Как на фоне всего этого можно говорить о некоей "кампании опорочивания" - выше моего понимания.

Ворчун

Участник
# Дата: 30 Ноя 2013 16:52
Ответить 


Loreen, а Вы "Хрусталева" смотрели? Мне кажется, что в семантике Хрусталева есть ответ на Ваш вопрос: "зачем сейчас снимать как в Брежневские времена"....

Умник

Участник
# Дата: 30 Ноя 2013 22:30
Ответить 


Loreen, как много вы прочли того, что я не говорил, и как мало того, что говорил Ну, это, конечно, во многом - моя собственная вина: я не старался писать развернутые объяснения, а кроме того, мне бы следовало эти свои утверждения разместить в другой теме, в той, где бОльшая часть текстов российских критиков о фильме приводится, но уж так получилось, что ваше высказывание, которое меня на эти размышления натолкнуло, было здесь. И это дало вам основания смешать отзыв Эко с теми, другими текстами. Хотя я, повторю, Эко для себя рассматриваю совершенно отдельно о них и до своего предыдущего поста (в котором был просто вынужден - вами - его упомянуть, для разграничения исключительно) ничего о его отзыве не говорил, а говорил об отзывах российской критики на фильм и о вашей на эти отзывы реакции.

Я, конечно, попробую вам сейчас подробно ответить, но не уверен, что после стольких собственных подставок добьюсь хоть малой толики сочувствия своим мыслям. Тем не менее:

Цитата: Loreen
<разнообразная чернуха> это Эко пишет о фильме

Да. Но он пишет далеко не только это. Он пишет, что отстраниться (и посмотреть на фильм со стороны) можно. Но ему для этого пришлось повторить опыт героя поэмы Данте, который прошел все круги ада прежде, чем сумел выбраться из этой воронки. Лично мне этой параллели хватает для того, чтобы с уверенностью говорить: да, если так, то тогда там, конечно, не только ад. Да, там обязательно должно найтись то, на что зритель может опереться.

Поэтому со следующим вашим логическим рядом:
Цитата: Loreen
Пока я у Умберто Эко читаю, что как минимум на визуальном уровне фильм - сплошная беспросветщина. Как я и говорила. И с чем Вы были несогласны.
я могу согласиться только частично и с оговорками. Я бы сказал, что Эко видит просветы, но ему трудно сразу за них уцепиться и пойти разматывать абстрактрые аллегории, потому что фильм слишком силен для этого. Он так фильм воспринял. Я не знаю, как мы с вами его воспримем. Потому что имеется еще один существенный момент, который Эко, я думаю, заметил верно, но интерпретировал ошибочно.

То, что я буду писать дальше, естественно, в еще большей степени гипотетичено, чем мои предыдущие рассуждения, но пока фильм не попал к зрителю и пока критики этим пользуются для того, чтобы создать у возможной его аудитории некоторое предвзятое мнение, у меня просто нет другого выхода. Конечно, я мог бы дипломатично промолчать и не подставляться под удары с обеих сторон, но посчитал для себя обязательным высказаться. Просто потому, что люблю фильмы Германа и уважаю отношение к нему БНа.

Эко пишет (а вы повторяете за ним без критического анализа), что фильм "предназначался людям брежневских времен". Переводчик построил эту фразу так, что кажется, будто Эко утверждает следующее: Герман остался в брежневской эпохе и обращается к вымершему племени. Естественно, такая трактовка позволяет вам дальше рубить меня в капусту Однако мне кажется, что Эко, вероятно, на самом деле сказал вот что: Герман прошел через брежневскую эпоху и обращается к тем, кто, как и он, тоже прошли через нее. Это гораздо лучше объяснило бы его дальнейшие рассуждения о восприятии аллегорий. (Вспомните, кстати, Оруэлла с его "двоемыслием" и то, что двоемыслие может быть не только негативным, но и позитивным - вот тут, к примеру, поглядите: http://www.svoboda.org/content/transcript/444488.html)

Однако если Эко на самом деле сказал это, но только это, то он, по моему, или недоговорил, или ошибся. И, вероятнее всего, именно ошибся и сам это подозревает:
Цитата: Умберто Эко
Именно в той обстановке фильм становился аллегорией чего-то, что от нас, конечно, ускользает.
видит, что чего то важного он не уловил. А я практически уверен, что это важное, но неуловленное Эко обстоятельство было вполне отчетливо названо самим Нерманом в нескольких, если не ошибаюсь, его интервью: уверенность Германа в том, что брежневские/про-сталинские времена стремительно возвращаются в Россию, пусть и в новом антураже. И что именно это является ответом на ваш вопрос:
Цитата: Loreen
Для чего нынешнему зрителю предлагать подобное к просмотру?


Этого, пожалуй, достаточно. Я, кажется, вполне отчетливо проследил свою точку зрения на отклик Эко о фильме и объяснил, почему она именно такова, на что именно я опирался. Кроме того, я категорически отделил мое отношение к отзыву Эко от моего отношения к отзывам столпов российской кинокритики, звучащим примерно так: "я досмотреть не сумел, противно, но, конечно, Герман - гений". И при этом постарался ответить на все ваши, Loreen, вопрсы...

Sentinel

Участник
# Дата: 2 Дек 2013 05:24
Ответить 


Смотреть не буду.

- Андрей, - отвечал Татарский, косясь на его стоптанные тапки в веревочных стременах, - хватит, а? Мне ведь и на работе говна хватает. Хоть бы ты не грузил.

В. Пелевин "Generation П"

Tuk

Участник
# Дата: 26 Фев 2014 10:45
Ответить 


http://www.kommersant.ru/doc/2406677?utm_source=1220201&utm_medium=banner&utm_content=3205547&utm_campaign=391797
Морфей спускается в ад
Лидия Маслова о фильме «Трудно быть богом»


"Коммерсант.RU - WEEKEND", 21.02.2014, 00:00

Фото ООО "Север", С. Аксенов

Фильм Алексея Германа "Трудно быть богом", сменивший за долгие годы его создания несколько рабочих названий, все-таки будет называться в прокате так же, как и повесть братьев Стругацких, вдохновившая режиссера еще в 1968 году. Тем не менее фильм имеет к книге очень косвенное, опосредованное германовским видением отношение: это никак не экранизация и даже не вольный пересказ.



Фильм Алексея Германа "Трудно быть богом", сменивший за долгие годы его создания несколько рабочих названий, все-таки будет называться в прокате так же, как и повесть братьев Стругацких, вдохновившая режиссера еще в 1968 году. Тем не менее фильм имеет к книге очень косвенное, опосредованное германовским видением отношение: это никак не экранизация и даже не вольный пересказ.
Растерянный человек, признающийся, что бог тоже может устать
По отношению к первоисточнику фильм Алексея Германа можно определить как тяжелый, гнетущий, вязкий, временами страшный сон, настигший читателя над страницами повести. В контексте небогатой названиями режиссерской фильмографии (в сорок лет уместились всего пять картин) "Трудно быть богом" не выглядит ничем неожиданным — это закономерный этап развития особой германовской эстетики, которую иногда сравнивают с документальной (по степени свободы автора от жанровых рамок и условностей, по гибкости нелинейной, многослойной драматургии), но на самом деле это скорее непредсказуемость, спонтанность, неуправляемость воспоминания, воображения или сна, чем документального слепка реальности. Эту эстетику Алексей Герман изобрел на своем третьем фильме "Мой друг Иван Лапшин", где она воспринимается как свежая, оригинальная, естественная и очень подходящая для повествования о жизни начальника провинциального УГРО, совмещенного с мемуарами 9-летнего мальчика. "Хрусталев, машину!" демонстрирует уже менее дружественный зрителю извод этой сновидческой манеры: эмоциональное подключение к истории о том, как болезненно пришлось попрощаться со сталинской эпохой генералу медицинской службы, дается с заметно большим трудом, чем погружение в атмосферу лапшинского Унчанска, но все-таки фильм отпускает тебя живым, вменяемым и понимающим авторскую мысль. "Трудно быть богом" берет следующую высоту в том, что касается нежелания подстраиваться под зрительское понимание и, протаскав зрителя три часа вместе с благородным доном Руматой (Леонид Ярмольник) по тщательно и смачно стилизованному под босховские полотна мрачному, грязному и вонючему средневековому Арканару, оставляет его опустошенным и измученным на слякотной обочине растерянно догадываться, что это сейчас было и зачем.
Фото ООО "Север", С. Аксенов

Никакое, даже самое внимательное знакомство с книгой Стругацких в этом странном опыте не поможет. В популярной "шестидесятнической" повести сотрудники Института экспериментальной истории, заброшенные на отсталую средневековую планету, пытались по мере сил окультурить местное население хотя бы на примитивном бытовом уровне пользования носовыми платками. Алексей Герман же поступает примерно наоборот — строит барьер между культурой и "простым человеком", воздвигает между прозрачной и доходчивой книжкой и читателем-зрителем массивную крепостную стену визуальных аллегорий, словесных намеков, иносказаний, символических жестов. Если в начале своей карьеры характерного, комического артиста Леонид Ярмольник блестяще изображал закипающий чайник или цыпленка-табака, то теперь он, уже со всей серьезностью артиста драматического, тоже словно разыгрывает некую метафорическую пантомиму, требующую от зрителя неких усилий по расшифровке: то выпускает из своей бронированной перчатки улетающую на волю птичку, то обмазывает лицо густым слоем грязи, то читает из пастернаковского "Гамлета": "Гул затих. Я вышел на подмостки", то все-таки вступает в контакт с аборигенами, базаря из-за якобы украденной шубы. История собственно арканарской резни, то есть государственного переворота, в результате которого господство отвратительной серой массы сменяется правлением еще более отвратительной черной массы, служит не более чем фоном для Руматиного хождения по мукам собственного отвращения к окружающему его уродству, глупости и жестокости, всей этой "жрущей и размножающейся протоплазме", физиологическое отвращение к которой довольно точно перенесено со страниц книги на экран. Герой, правда, по пути с бумаги на кинопленку заметно обессилел — это не трезвомыслящий и верящий в добро и разум ученый, засланный в кромешный ад для наблюдения и исследования, а растерянный человек, забывший, кто он и зачем здесь находится, словно грезящий наяву и признающийся, что бог тоже может устать. И единственным слабым приветом прекраснодушным романтичным шестидесятникам, чем-то вроде музыкальной открытки, становится в фильме Алексея Германа саксофон, на котором усталый бог в начале и конце выдувает вполне безнадежную мелодию, реквием по утраченным иллюзиям.

Фото ООО "Север", С. Аксенов

В прокате с 27 февраля

Лидия Маслова


Роман

Участник
# Дата: 26 Фев 2014 18:48 - Поправил: Роман
Ответить 


"Трудно быть богом" по Алексею Герману:
опыт прочтения Стругацких


"Омскпресс", 25.02.2014 10:05

Александра Яковлева

27 февраля, уже в этот четверг, на киноэкраны выйдет долгожданный фильм Алексея Германа "Трудно быть богом" по одноимённой повести отцов современной отечественной фантастики братьев Стругацких.

Критики называют его "главным долгостроем Ленфильма", ведь экранизация снималась 13 лет и завершилась после смерти режиссёра. Писатели Дмитрий Быков и Умберто Эко уже посмотрели картину и высоко оценили её, назвав "событием в мировом киноискусстве". На Римском кинофестивале 13 ноября 2013 года "Трудно быть богом" удостоился высокой оценки, а Герман посмертно получил премию "Золотая Капитолийская волчица" за вклад в киноискусство.

Литературная основа: о скитаниях вечных и о Земле


Аркадий и Борис Стругацкие


Повесть Аркадия и Бориса Стругацких "Трудно быть богом" была написана в 1963 году, а опубликована в 64-м. Она входит в цикл произведений "Мир Полудня" - в нём писатели размышляли на тему того, каким станет человечество, если оно и дальше будет так же стремительно идти по пути технического и гуманистического развития. Они заглянули на 100 лет вперёд и представили, как наши космические корабли бороздят просторы далёких-далёких галактик, как человечество выбирается из колыбели и помогает другим внеземным цивилизациям найти путь гуманизма и прогресса. Ну, а в "неправильных" гуманоидных сообществах на других планетах Стругацкие изображали антиутопические варианты развития цивилизации, походя обличая кровавые режимы, существовавшие на нашей планете. Собственно, из-за этих прозрачных намёков цензура со скрипом пропускала (а иногда и не пропускала) романы и повести братьев-фантастов.

Вот, к примеру, цитата из повести "Хромая судьба":
Страны, которые нравились господину президенту, вели справедливые войны во имя своих наций и демократии. Страны, которые господину президенту почему-либо не нравились, вели войны захватнические и даже, собственно, не войны вели, а попросту производили бандитские, злодейские нападения. Сам господин президент произнёс двухчасовую речь о необходимости раз и навсегда покончить с коррупцией и благополучно перенёс операцию удаления миндалин.


Никого не напоминает? Ох, извините, это вовсе не тот человек, о ком вы подумали, "Хромая судьба" была написана намного раньше.

А вот из повести "Трудно быть богом":
А в Арканаре всё переменилось! Возник какой-то новый, систематически действующий фактор. И выглядит это так, будто дон Рэба сознательно натравливает на учёных всю серость в королевстве. Всё, что хоть немного поднимается над средним серым уровнем, оказывается под угрозой. Вы слушайте, дон Кондор, это не эмоции, это факты! Если ты умен, образован, сомневаешься, говоришь непривычное - просто не пьёшь вина, наконец! - ты под угрозой. Любой лавочник вправе затравить тебя хоть насмерть.


Сюжет повести (а вместе с ней и фильма) разворачивается на одной из гуманоидных планет, погружённых в мрачное Средневековье. Земной учёный-историк Антон ведёт наблюдение на планете, скрываясь под именем дона Руматы Эсторского. У него есть правдоподобная легенда, привилегии, деньги, он немного чудаковат (регулярно моется, вот ужас-то!), но в целом вписывается в канву цивилизации. Одно правило: ему ни в коем случае нельзя вмешиваться в происходящее, хотя это не так-то просто, особенно когда на его глазах истязают и жестоко убивают ни в чём не повинных людей.

История длиною в жизнь

Несмотря на благодатную почву, увлекательный сюжет и острую политическую подоплёку, произведения Аркадия и Бориса Стругацких экранизировали с неохотой. Может быть, потому, что время было такое – написать и выпустить в самиздате было проще, чем протащить сценарий и весь съёмочный процесс через советские киностудии. А может быть, авторы слишком радели за своих детищ, и нужно было быть на одной волне с мэтрами отечественной фантастики, чтобы получить их благословение на съёмки. Так или иначе, известные экранизации произведений Стругацких можно пересчитать по пальцам, и почти все они приходятся на период перестройки. Однако режиссёр Алексей Герман вынашивал свой замысел ещё с 1968 года. Борис Стругацкий даже стал соавтором первого варианта сценария, а вскоре было получено разрешение на съёмки, хотя сценарий пришлось несколько переделать, и 20 августа 1968 года всё было готово. Но на следующий день началась Пражская весна, и в студии Герману сказали: "Алексей, забудьте думать про это кино. Мы вам советуем даже книгу куда-нибудь выкинуть, потому что — вы сами понимаете".


Алексей Герман на съёмках "Трудно быть богом"

Интересно, что в тот же день, 21 августа 1968 года, Алексей Герман познакомился со Светланой Кармалитой, своей будущей женой. Именно она стала соавтором третьего сценария, по которому, спустя 32 года, Герман вновь попытался снять свой фильм в Чехии.

Почему так долго? Было много причин, в том числе и конкуренция. В годы перестройки руководство "Совинфильма" решило всё-таки сделать то, что было запланировано. Аркадий и Борис Стругацкие настаивали на советском режиссёре, желательно – Германе, но выбор руководства пал на режиссёра из ФРГ Петера Фляйшмана, который также и продюсировал картину. Стругацкие были против такого поворота событий и перестали контролировать процесс съёмок, в итоге вышедший в 1989 году фильм им жутко не понравился. Алексей Герман пытался наладить сотрудничество с Фляйшманом, ездил к нему на съёмочную площадку в Киев, но немецкий режиссёр отказался корректировать свой сценарий – на том и разошлись. Госкино в лице Александра Камшалова предложило Герману снять своё кино, параллельно с работой Фляйшмана, но совместная с женой работа над сценарием на тот момент застопорилась, потому что Герману сложно было изъясняться иносказательно. "Мы написали страниц двадцать и бросили, потому что богом быть было не трудно... почему это он Рэба, а не Берия?.." - рассказывал режиссёр.

Что на выходе?

В третий раз невод был закинут десять лет спустя; сценарий, написанный уже "по мотивам" повести, был окончен, однако работа над фильмом, длившаяся еще бог весть сколько времени, завершилась уже после смерти Алексея Юрьевича.

Жена и соавтор сценария Светлана Кармалита отмечает:
Картина вообще смонтирована лет пять тому назад. С тех пор ни один кадр из неё не ушёл и никакой другой там не появился. Всё, что было сделано Лёшей, есть на экране.



Леонид Ярмольник на съёмках фильма

Если изначально Герман хотел видеть в качестве дона Руматы Эсторского Владимира Рецептера, то в окончательном варианте главную роль исполнил Леонид Ярмольник. Сам он отмечает: несмотря на то, что наш зритель всегда считался самым понимающим и самым тонко чувствующим, сейчас контакт со зрителем потерян – далеко не каждый понимает серьёзное кино. О фильме Германа он говорит так:
Работы Алексея Германа, так же как и фильмы Тарковского, — это особое кино, которое требует от зрителя особых нервных затрат, внимания, опыта, искушённости, знаний, если хотите. Если говорить кулинарным языком, то "Трудно быть богом" — это изысканнейший деликатес.
К слову, техника Германа действительно так же необычна для современного зрителя, как и техника Тарковского. Лично мне это напомнило "Седьмую печать" Ингмара Бергмана – в том числе и столь нехарактерной для современного кинематографа чёрно-белой съёмкой.


Кадр из фильма Ингмара Бергмана "Седьмая печать"

Но здесь дело не в том, что фильм "косит" под старину или ещё что подобное. Алексей Герман, отличавшийся характерной, близкой к документальной, манерой чёрно-белой съёмки, очень органично применил монохром так, что он сработал на идею. Дело в том, что даже в самом тексте Стругацких яркими цветовыми пятнами выделяются лишь пролог и эпилог – детство главного героя на Земле. Все остальное, основные события, - серая хмарь. "Больше всего я боюсь тьмы, потому что во тьме все становятся одинаково серыми", - серый цвет выступает основной краской для повести братьев Стругацких.


Кадр из фильма Алексея Германа "Трудно быть богом"

Светлана Кармалита говорит о своём муже:
Алёша всегда хотел, чтобы начали понимать, что кино – это искусство, абсолютно самостоятельное, такое же, как живопись, как музыка, как литература. А как к этому подготовить? К этому надо готовиться с детства. Надо книжки умные читать.



Кадр из фильма Петера Фляйшмана "Трудно быть богом"

Творение Алексея Германа не идёт ни в какое сравнение с работой Петера Фляйшмана. "Трудно быть богом" 89-го года передаёт основную сюжетную линию, но не имеет и половины той глубины, которая заложена в повести. Воспринимаясь как увлекательная красочная картинка, фильм не может похвастаться силой кадра, выразительностью актёров, гениальной операторской работой, символикой, присущей тому же Бергману или Тарковскому. Всё это есть у Алексея Германа.

Русский классик сказал: "Мы не врачи, мы – боль. Мы говорим о том, что болит, а как с этим справиться, каждый должен, приняв эту боль в себя, решать сам для себя",
- говорит об экранизации повети Светлана Кармалита.

Этот фильм непрост для восприятия, он заставляет думать, буквально тормошит уснувший мозг, врывается в него с гипнотизирующим ужасом черно-белого кадра. Возможно, для кого-то он так и останется в категории "Что это я только что посмотрел?!". Но ценителям творчества Стругацких и тем, кто не боится серьёзного кино, картина наверняка придётся по душе.



Роман

Участник
# Дата: 27 Фев 2014 14:25
Ответить 


"Трудно быть богом" выходит в прокат


"Эхо Москвы", 27 февраля 2014, 08:16

В российский прокат выходит фильм Алексея Германа по роману братьев Стругацких «Трудно быть богом». Работа над этой лентой заняла более десяти лет.

Премьеру фильма «Трудно быть богом» называют знаковой. Это последняя работа Алексея Германа-старшего и, возможно, самая непростая. Экранизировать повесть Стругацких режиссёр пытался ещё в 1968-м году, через несколько лет после её публикации. Тогда съёмкам помешала Пражская весна. После перестройки появилась возможность исполнить задуманное, но в руководстве «Совинфильма» Герману предпочли режиссёра из ФРГ Петера Фляйшмана. В итоге картиной, которая вышла в 1989-м, остались недовольны и Стругацкие. Полноценная работа над новым фильмом «Трудно быть богом» началась лишь в 1999-м. Съёмки проходили в Чехии и Санкт-Петербурге, заняли они более шести лет. Ещё больше времени потребовалось на монтаж и озвучивание. 21 февраля прошлого года Алексей Герман умер, производство фильма закончил его сын – Алексей Герман-младший. Мировая премьера состоялась прошлой осенью в рамках Римского кинофестиваля.

В начале февраля Гильдия киноведов и кинокритиков России признала выход фильма «Трудно быть богом» событием прошедшего года.



Мышка

Участник
# Дата: 27 Фев 2014 17:01
Ответить 


Арканарская тяжесть бытия
Арканарская тяжесть бытия
О последнем фильме Алексея Германа-старшего "Трудно быть богом"


РИА "Новости" - "Weekend", 12:25, 27.02.2014

Мария Токмашева


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север

"Трудно быть зрителем", — написал знаменитый итальянский философ и писатель Умберто Эко, одним из первых посмотревший последний фильм Алексея Германа "Трудно быть богом", который на этой неделе выходит, наконец, в российский прокат. И эта мысль, конечно, первая приходящая на ум при просмотре этого трехчасового полотна великого режиссера. Полотна, выстраданного Германом в результате работы на протяжении не только последних 15 лет жизни, а практически полувека – работа над сценарием "Трудно быть богом" начиналась еще в конце 60-х.



После мировой премьеры, которая состоялась в минувшем году в Риме, "Трудно быть богом" сравнивали с картинами Босха. Но если изобразительное искусство – труд одного художника, то кино – труд многих. Последний фильм Германа – произведение не только режиссера, но и всей съемочной группы, которой хватило терпения завершить работу мастера. И то, что большинство из них не сломалось и довело эту работу до конца, просто поразительно. Так же, как и труд многих сегодняшних, не слишком избалованных кинотеатральных зрителей: досмотреть картину до конца отваживается не каждый. Ровно так же, как не каждый простоит три часа подряд у полотна Босха.


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север

В мокром, туманном, заснеженном и дождливом Арканаре, как и в одноименной повести Стругацких, царит дикое Средневековье. Это, кажется, и впрямь не Земля, а совершенно другая планета.

Но слишком много сходства в этом страшном месте с современностью: охота за образом мыслей, крушение университетов, уничтожение ученых, надежда на возрождение, которого здесь нет и не будет, и легендарная фраза о том, что на смену "серым" всегда приходят "черные".


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север

В первых кадрах зритель наблюдает за арканарскими событиями почти через подзорную трубу, затем приближение и вовлечение в жизни Арканара становится пугающе близким. Румата в исполнении Леонида Ярмольника просыпается в холодном поту после очередной порции кошмаров. "Во сне он часто убивал", — говорит закадровый голос, пересказывая затем детские воспоминания благородного дона, который, по фильму, но не по повести Стругацких, совершенно лишен того романтического и героического по сути образа. "Высеку!" — говорит в одной из сцен Румата. "Хозяин, ты этого не сделаешь, ты же добрый. Ты – бог", — отвечает его раб. Но Румата с иронией повторяет: "Высеку!" И ему, а не герою Стругацких, веришь. Румате-Ярмольнику не трудно быть богом, просто, в отличие от темных жителей Арканара, он понимает, что далеко не бог и ход истории изменить не может.

Герой Ярмольника здесь совершенно не показывает своего благородного начала. Как и все остальные, он живет в жутком шуме, грязи и смраде Арканара. Разве что старается мыться, вытираться чистыми полотенцами, окружать себя букетами белых роз и цитировать иногда "Гамлета" в переводе Бориса Пастернака, запинаясь на строфе "Если только можно, Aвва Oтче, чашу эту мимо пронеси".


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север

Чашу настоящего ада не проносит Герман ни мимо Руматы, ни мимо зрителя, который все глубже погружается в арканарскую резню – встречается глазами с местными жителями, направо и налево демонстрирующими обнаженные груди, зады и фаллосы. Арканар Германа – кромешный ад с бесконечными дождями, туманом, нечленораздельной речью, грязной одеждой, трупами на виселицах, реками рвотных масс, крови, мочи и фекалий. Слишком сильная метафора для изображения окружающей жизни. Слишком реалистичная даже для такого режиссера, как Алексей Герман.

Во всем этом сумбуре, вечном страхе и движении необразованных масс Румата теряется для зрителей и совершенно не видится главным героем, но при этом заставляет их стать своими соучастниками – принять все, что происходит вокруг, и действовать, опираясь не столько на благородство натуры, сколько на самые простые, низменные инстинкты. Точно такие же, по которым действуют и жители мрачно-языческого Арканара, где "бог" — лишь наименование, слово, не несущее никакого смысла, забытое или до конца непознанное.

И таким "богом" быть трудно. Остаться человеком — практически невозможно.


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр из фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север


Кадр со съёмок фильма "Трудно быть богом". © Ленфильм/Министерство культуры Российской Федерации/Студия Север

Начало -
Ваш ответ
Bold Style  Italic Style  Underlined Style  Image Link  URL Link  Insert YouTube video  Empty quote 
:) ;) :-p :-( Ещё смайлики...  Отключить смайлики в сообщении
#610B38 #DF0101 #8A4B08 #FF8000 #0B610B
#01DF01 #01DFD7 #08088A #2E2EFE #7401DF
#DF01D7 #585858 #BDBDBD #D0A9F5 #A9D0F5
Ochrana proti spamu. Napi№te prosнm инslici иtyшi:

» Логин  » Пароль 
Только зарегистрированные пользователи могут здесь постить. Авторизуйтесь для отправки сообщений, или зарегистрируйтесь сейчас.

 
На форуме: Гостей - 2
Участников - 0
Рекорд одновременно присутствующих на форуме, Всего: 262 [3 Фев 2020 13:22]
Гостей - 262 / Участников - 0


Поддержка: miniBB™ © 2001-2024